Мэделин Ру - Побег из приюта [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Странно. Возможно, кто-то забыл в книге закладку? Он завернул уголок страницы, чтобы отметить место, где закончил читать, и перевернул карточку. На обороте была записка, хотя прочесть этот торопливый неровный почерк было почти невозможно. Рики поднес карточку к глазам и прищурился, собирая кривые буквы в осмысленный текст:

Под оболочкой. Не забывай, мы тебя не забыли …

Под оболочкой? Под какой оболочкой? Что касается последнего указания… Рики невесело рассмеялся. К сожалению для отправителя записки, в последнее время он только и делал, что забывал. Оболочка… Возможно, это ошибка и подразумевается что-то совершенно иное. Проверить не помешает. Он схватил подушку и провел под ней рукой. Ничего. В наволочке не обнаружилось ничего необычного. Он соскользнул с постели и заглянул под матрас, но и тут не было ничего, представляющего интерес.

Рики тяжело опустился на кровать. Больше вариантов у него не осталось. Он снова перевел взгляд на книгу и на записку и закатил глаза. «Вот идиот!» Оболочка. Суперобложка книги. Он снял с романа плотную бумажную обложку. К ней пластырем была прикреплена карточка размером с загадочную записку.

Это была карта пациента. Жгучая боль пронзила его голову, едва не расколов мозг надвое. Он застонал, прижав ладонь ко лбу, пытаясь облегчить мучительное давление. Перед глазами заплясали точки, постепенно удлиняясь и сливаясь в толстые полосы. Возможно, так и должно ощущаться возвращение памяти? Возможно, через это необходимо пройти, чтобы высвободиться из мертвой хватки главврача?

Рики моргнул, превозмогая боль, но россыпь крошечных белых точек не исчезла. Он широко открыл рот, как будто собираясь зевнуть, и это принесло некоторое облегчение. Он принялся двигать челюстью, пытаясь не обращать внимания на боль, огромным молотом сотрясающую его голову.

Десмонд, Пирс Эндр.

Поступил самостоятельно.

Бессонница, диссоциативное расстройство личности, возбужденное состояние, суицидальная идеация.

Умер, 1967

Рики перечитал карточку раз десять, если не больше, и всякий раз боль вспыхивала с новой силой. Затем он перевернул карточку и обнаружил сумятицу из слов, нацарапанных почерком, с каждой отчаянной строчкой становившимся все более неразборчивым.

Близко. Так близко! Ближе, чем кто бы то ни был. Тем не менее неудача. Очередная неудача. Но я должен попытаться еще раз – возможно, решение кроется в кровном родстве. Некоторые пациенты восприимчивы к этой терапии лучше других, теперь я это отчетливо понимаю, и единственной закономерностью, которую я до сих пор не исследовал, заключается родство. Со следующим пациентом я добьюсь успеха, в следующего я вложу свое наследие. Я достигну этого посредством кровного родства .

К нему возвращались обрывки воспоминаний. Фрагменты. В памяти всплыла заплесневелая вонь в кладовой, раскачивающаяся под потолком лампочка, окутывающее его облако пыли… Пирс Эндрю Десмонд. Пирс Десмонд. К нему вернулось лицо – мужчина с таким же крупным носом и густыми бровями. Такая же широкая, чуть глуповатая улыбка. Папа. Его папа . Затем лицо изменилось, стало худым и изможденным, глаза ввалились, рот в ужасе приоткрылся…

Рики невольно снова закрыл глаза. Боль стала такой сильной, что на мгновение он запаниковал в уверенности, что слепнет. Почему здесь? С чего бы его отцу находиться здесь? Разве не должна была мама об этом знать? Отец и сын оказались в одной и той же клинике с разницей всего лишь в год. Это не могло быть чистой случайностью.

Воспоминания продолжали возвращаться, а вместе с ними ярость. Кэй… Сестра Эш… Записка ничуть не напоминала почерк Кэй. Должно быть, это была рука сестры Эш. Но в ней упоминались « мы». Мы тебя не забыли. Они сделали это вместе. Возможно ли такое? Подробности становились все более отчетливыми – подобно фотографии, проявлявшейся прямо у него на глазах. Должно быть, Джоселин убирала у него в комнате и обнаружила обрывочные записи дневника и эту карточку. Да. Она предостерегала его, говоря, чтобы он ничего не забывал, чтобы старался все помнить и чтобы не доверял главврачу. И она нашла способ напомнить об этом, чтобы заставить его вернуться, пока не поздно.

Он спрятал записку и карточку под суперобложку книги, убедившись, что они надежно закреплены пластырем. Он знал, что хранить их там рискованно, но вдруг он снова забудет? Он нуждался в чем-то, что позволит ему оставаться Рики Десмондом, любителем травить анекдоты и ловить крабов, прогуливать школу и нарушать правила, целовать как парней, так и девчонок… Настоящим Рики.