Вик Джеймс - Санктуарий [litres]

Я теряю дар речи. Мне изменяет мое мастерство. Я понятия не имею, что сказать или сделать, потому что хороших вариантов нет. Вокруг нас уже начали собираться зеваки.

– И не только Джейка. Некоторые парни Тэда тоже заболели. Те, кто дежурили на том вечере памяти Дэниела. Только они. Это ты сделала. Ты.

Завизжав и размахивая руками так, словно хочет мне глаза выцарапать, Мэри-Энн бросается на меня.

Я хватаю ее за запястья, чтобы остановить. Она сильная, но собой не владеет и пытается вывернуться. Есть только один способ быстро ее успокоить, но это значит, что я буду воздействовать магией на жену шефа полиции в присутствии свидетелей. Но если я этого не сделаю, непонятно, сколько эта сцена будет продолжаться, привлекая внимание.

У меня нет выбора. Я делаю знак умиротворения – такой, какой применяю против кусачих собак – и бормочу соответствующее заклинание, моля богиню, чтобы фотограф «Сентинел» не прятался за деревом, щелкая нас.

Однако кто-то замечает, как мои пальцы шевелились.

– Магия! – раздается голос из собравшейся на тротуаре толпы. – Ведьма только что ее прокляла!

Какой-то малыш с криком бросается наутек. Кто-то плюется. Я не успеваю вовремя уклониться и неверяще смотрю на пятно у себя на рукаве.

Мэри-Энн немного утихает. Вырывается слабее. Вот только я не знаю, что с ней делать. Несколько зевак последовали примеру малыша и сбежали. Однако оставшиеся придвигаются ближе. Меня охватывает паника. Накладывать чары на них всех посреди Мейн-стрит было бы безумием. Но что мне делать? Еще секунда – и они на меня набросятся.

– Руки прочь от нее, ведьма! – рычит какой-то мужчина, самый смелый из всех.

И в этот момент появляется Бриджит, которая сильно запыхалась, спеша из своего салона.

– Пойдем, Мэри-Энн. Пойдем, посидим. Чего вылупились? – рявкает она на зевак. – Неужели не видно, когда женщина готова упасть в обморок? Тут нет ничего серьезного.

– Это магия, – говорит тот мужчина. Кулак у него стиснут, словно он рад был бы им замахнуться. – Это ведьма сделала.

Бриджит его игнорирует, уводя жену шефа в свой салон для домашних любимцев, а я неуверенно задерживаюсь. Однако Бриджит обо мне не забыла. Она кричит, обернувшись, чтобы я шла за ними. Мы все сможем «выпить и спокойно поболтать».

Толпа расходится, пропуская нас, но я слышу оскорбления в свой адрес. Угрозы. Когда я прохожу мимо старого Никоса из кулинарии, где покупаю пахлаву, он складывает пальцы в фигу, защищаясь от дурного глаза. Их страх и ненависть гнетут меня. Как странно: Санктуарий паникует по поводу моей предполагаемой мощи, тогда как я еще никогда не чувствовала себя настолько беспомощной.

Бриджит уводит нас в свой кабинетик и снимает с кресла коробку с шампунем для собак, чтобы усадить Мэри-Энн. Она кричит одной из помощниц, чтобы та принесла нам всем по бокалу вина и печенье, и я не могу не заметить отвращения во взгляде, который бросает на меня принесшая поднос девица. У Мэри-Энн трясутся плечи, но она затихла. Бриджит вкладывает ей в руку бокал, заставляет немного отпить и выуживает из нее всю историю.

И для меня все плохо. Похоже, что сразу после моего визита в дом Болтов Джейку стало нездоровиться. Они решили, что это мононуклеоз, но его состояние стремительно ухудшалось. Майкл Уитмен увез его в университетскую клинику на обследование, и Мэри-Энн провела там весь день, рассыпаясь на кусочки по мере того, как жизненные показатели у ее сына становились все хуже.

В конце концов Майкл дал ей успокоительного и отправил домой отдыхать. А она не поехала домой. Она отправилась искать меня.

– Зачем ты это сделала, Мэри-Энн? – спрашивает Бриджит.

Вид у жены шефа отупевший, и Бриджит хмурится. Это – побочный эффект от магического умиротворения, но зная, как Черил ко мне относится, я не собираюсь говорить Бриджит, что я только что сделала, и подливать масло в огонь.

– Наверное, успокоительные, – говорю я, пока мы обе смотрим, как она пытается ответить.

– Остальную историю она ведь смогла рассказать.

Ну да – не исключено, что я сделала умиротворение более сильным, нежели простое «успокойся». Сцена, которую она устроила, была из ряда вон.

Но я явно не сделала его достаточно сильным.

– Сара прокляла его! – хрипит она. – Я пришла просить, чтобы она сняла проклятье. И она прокляла тех копов, которые были на вечере. Она собирается проклясть весь город, чтобы нас наказать.

– Тише, Мэри-Энн, – говорит Бриджит. – Успокойся. Я знаю Сару всю жизнь. Она не стала бы так делать.