Олег Рогозин: Игра

— Почему же, выбор есть всегда. Можешь, например, в тайгу с рюкзаком рвануть, к шаманам этим. Координаты скинуть?

Саша помотал головой.

— Нет, — сказал он, несколько смущенно глядя на майора сквозь поднимающиеся над кружкой клубы пара. — Я ж не спорю, что вы мне… нужны. И никуда мне, наверное, уже не деться. А вот я вам зачем, а? Если честно?

Игорь замер над своей кружкой, словно задумавшись — а действительно, зачем?

— Ну, — сказал он, усмехаясь, — может, мне нужен личный психоаналитик. Ты заметил, я все болтаю и болтаю, с момента нашей первой встречи? А ты все слушаешь, выводы какие-то делаешь… Мне остается только на кушетку улечься, для полного эффекта.

Саша хотел было привычно съязвить про себя, глубокомысленно промолчав, но вдруг подумал — какого черта?

— Вам скорее психиатр нужен, — сказал он, стараясь звучать как можно более невинно. — А у меня специальность другая.

— Ну, так переучишься, — сказал Игорь столь же невинным тоном. — Зато какой у тебя материал для диссертации будет!

Саша не нашелся, что ответить. А Рогозин продолжил вдруг:

— А самая рациональная причина… в том, что ты мое маленькое солнышко. Я вот слушаю твои речи про моральные устои и понимаю, что ты — лучик света в шизофреническом постмодернизме моей жизни. То есть, я, конечно, не хочу сказать, что ты прав, но две диаметрально противоположные точки зрения — это гораздо лучше, чем одна, потому что они дополняют друг друга по принципу квантовой суперпозиции. Ну, вы же проходили это по физике, надеюсь?..

Саша слушал этот поток сознания и не понимал почти ни единого слова, потому что мозг его отключился еще на слове «солнышко». Услышать подобное от его циничного и язвительного шефа — это было примерно как кувалдой по голове получить, только еще приятно до жути.

— Я, эм… не уверен, что соответствую оказанной чести, — сказал он наконец, стараясь поддерживать ироничный тон беседы. — Например, Крыс… то есть, маньяк наш… говорил, что у нас с ним много общего, что чувствует родственную душу… Так что не очень-то я и хороший, наверное.

— Конечно, он чувствовал родственную душу, — серьезно ответил Игорь. — У тебя ж сколько дней провалялся тот амулет, что ты для Игры заряжал? На месте его очередного… «художества»? Конечно, ты ощутил с ним связь... и он с тобой — тоже.

— Так вот оно что… — от этого объяснения Саша ощутил значительное облегчение, но все же решил развить тему до конца. — А вы когда меня посылали именно там амулет заряжать… то…

— То я рассматривал вероятность, что ты сможешь узнать что-то новое о событиях десятилетней давности. Саш, я клянусь тебе чем угодно, что не знал о свежей жертве. И не связывал старые убийства с новыми. У меня вообще голова другим была забита.

Саша кивнул, принимая объяснение. И правда, в конце концов, сколько можно везде подозревать двойное дно?

Особенно если тебя называют «солнышком». Да еще и «моим». Убийственный аргумент, если честно.

— А еще он говорил, что был как я… у него тоже не было ни друзей, ни личной жизни…

— По-моему, как минимум один друг у тебя есть, — пожал плечами Рогозин. — Этот Витек, у которого ты скрывался. Разве он тебе не друг? Если б меня кто-то неделю прятал от мифических бандитов, я бы счел его другом, пожалуй.

— Ну, Витек… у нас с ним мало общего, — Саша задумался. А и впрямь, разве однокурсник не заботился о нем, не переживал искренне? — Ну и… он ведет себя временами, как придурок…

— Это не делает его менее верным другом, — серьезно сказал Игорь, и Саша, подумав, кивнул:

— Да, я, наверное, его… недооцениваю, что ли.

— А что касается личной жизни, — продолжил майор, — то у тебя же есть шикарный любовник.

Саша порадовался, что допил чай — иначе непременно подавился бы в этот момент. Он изумленно уставился на Игоря, пытаясь понять, не послышалось ли ему.

— И очень скромный, да, — с улыбкой добавил тот, невозмутимо прихлебывая чай — он-то, кажется, уже третью кружку этого варева себе налил. — Что, дурацкое слово «любовник»? Согласен… звучит так, как будто где-то еще и муж есть.

— Нет, — сказал Саша. — Тут вот в чем дело… слово «любовник» предполагает, что у двоих людей что-то было… больше, чем один раз. А у нас… — тут он замолчал, сам обалдев от собственной наглости.

— Вы на что это намекаете, молодой человек? — лукаво спросил Игорь, глянув на него. А потом отставил чашку, подошел к нему и стянул с подоконника, обняв за талию.

— Не было, так будет, — сказал он, прижимая парня к себе. — Какие наши годы еще, правда?