Ричард Лэймон: Кол

Но сейчас этот фокус придал Питу странный и грозный вид. Ларри знал, что дай он сейчас волю своему воображению, на него и в самом деле накатит страх.

— М-м — да? — спросил Пит визгливым голосом. — Могу я чем — нибудь помочь путникам?

— Можешь, можешь, — сказала Барбара. — Провались в дырку от бублика.

— Мы не держим дырок от бубликов, мэм.

— Боже, как тут душно, — прошептала Джина.

— Чертовски душно, — отозвалась Барбара.

— Есть тут кто-нибудь еще? — спросил Ларри, стараясь не глядеть в лицо приятеля.

— Только я и дух ночного портье, повесившегося здесь несколько лет назад.

— Если мы собираемся все осмотреть, то почему еще торчим здесь? — спросила Джина.

— Я хотел бы осмотреть верхний этаж, — сказал Ларри.

— Погодите, я сейчас позвоню капитану.

— А ну его на фиг, — проворчала Барбара. — Пошли.

Она отвернулась и направилась к лестнице. Джина последовала за ней, следом за ними пошел Ларри. Ноги Барбары и открытая часть ее спины почти сливались с темнотой. Белые шорты и бледно — голубая блузка, казалось, парили в воздухе сами по себе. Джина, одетая в более темные тона, казалась впереди Ларри грязно — белым пятном.

Ларри слышал шаги Пита, поднимающегося за ними, скрипящие по песку.

Луч фонарика скользнул по спинам женщин, по лестнице, потом поднялся вверх на балюстраду и еще выше, отбрасывая длинные тени на противоположную стенку. Посредине лестницы находилась небольшая площадка. Выше ступени вели к узкому коридору на втором этаже.

— Ты что, хочешь идти первой? — спросил Пит обычным голосом, когда Барбара начала подниматься по лестнице.

— Тебя ждать — так весь день тут простоишь.

Луч фонаря скользнул вниз, прошел под лестницей, и в его свете что-то блеснуло, как золото. Пит удивленно охнул. Луч вернулся назад. Его свет замер на распятии.

— Крест, — прошептал Пит.

— Правда, — сказал Ларри.

Распятие было прибито к деревянной панели, закрывающей пространство под лестницей.

— Что это? — спросила Барбара, нагибаясь через перила — у основания лестницы.

— Кто-то оставил распятие на стене, — сказал ей Ларри.

— И это все? — Она наклонилась еще ниже и потрясла головой. — Многовато.

Джина обошла лестницу и подошла поближе, чтобы рассмотреть крест.

— Желаете сувенир? — спросил Пит. Он направился к распятию.

— Нет, не надо, — встревожился Ларри.

— Да кто-то просто забыл его здесь. Тоже мне, искатели.

— Оставь его на месте, — попросила Барбара со ступенек. — Ради бога, не трогай крест. Это плохо кончается.

— Мы можем повесить его в спальне. Он будет отпугивать вампиров.

— Послушайся меня, Пит.

Крест был деревянный. Распятое изображение Христа было позолоченным. Пит потрогал его.

— Пожалуйста, не надо, — умоляюще произнесла Джина.

Пит посмотрел на нее.

— Ну что же, — сказал он. Пит вдруг вспомнил, что Джина была католичка. Он опустил руку. — Прошу прощения. Я просто пошутил.

— Здравый смысл восторжествовал, — пробормотала Барбара. Она оттолкнулась от перил и стала подниматься выше.

Барбара дошла до площадки.

Тут доски проломились под ее тяжестью с громким треском, будто прозвучал выстрел.

Барбара охнула. Она раскинула руки, как бы ища опору в темноте и рухнула вниз.

— Боже! — закричал Пит.

Джина бросилась вверх с криком:

— Держись!

— Я проваливаюсь! Скорее!

Ларри бросился к подножию лестницы. Он не заметил, чтобы Пит поспешил за ним.

— Где же ты, Пит?

— Поднимайся и тащи ее вверх! — огрызнулся Пит.

— Вот дрянь какая, — простонала Барбара.

Ларри перемахнул через перила. Поднимаясь по лестнице вслед за Джиной, он заметил слабый отсвет фонарика Пита справа от лестницы. Неужели он с места не сдвинулся? Он что, все еще стоял перед распятием?

Джина опустилась на колени у края площадки.

Барбара, провалившись по грудь, была похожа на жертву зыбучих песков. Она изогнулась вперед, наваливаясь грудью на уцелевшие доски и пытаясь приподняться на локтях.

Джина отползла в сторону, пропуская Ларри и подхватывая Барбару под левый локоть.

— Держу, — с трудом отдышавшись, прошептала она. — Я держу тебя. Ты не упадешь.

— Ты в порядке? — спросил Пит.

— Нет, черт возьми!

Ларри ничком лег на площадку. Заглянул в пролом между сломанными досками и светлой блузкой Барбары. Чернота.

«Бездонная пропасть, — подумал он. — Бездна».

«Нелепость», — сказал он сам себе. Практически тут не больше шести — семи футов высоты, всего-то, от пола до площадки. Барбара висела почти над полом.