Лиля Калаус - Фонд последней надежды

В городе долго судачили об этом печальном событии, однако годом позже пошла в Российской империи такая свистопляска, что смерть каких-то декадентских барышень вкупе с молодыми невротиками забылась быстро.

Узнал я эту быль из третьего тома записок полковника лейб-гвардии Якова Иоахимовича Михельсона, бывшего зоркинца, активного участника белого движения, окончившего свой жизненный путь в середине 1930-х годов в Харбине. Видать, бравый полковник в молодости и сам ухлёстывал за экзальтированной поэтесской, во всяком случае был очевидцем тех давних событий. Декадентский шарм сюжета меня в своё время так поразил, что я даже составил небольшой конспект этой истории.

Не думаю, впрочем, что сей сюжет может быть ещё кому-нибудь известен. Белые архивы были закрыты до 90-х годов прошлого столетья, а потом… Мало осталось исследователей, которые проявляли бы интерес к подобным темам. Я наткнулся на записки Михельсона совершенно случайно, в Ленинской библиотеке. Каким ветром их занесло в Москву — загадка. Могу тебя заверить, кроме меня их, кажется, не прочла ни одна живая душа…

Удивительно — как щедра жизнь на всевозможные хитросплетения, неожиданности и случайности!!

Надеюсь, мейн фройнд, по приезде ты в подробностях расскажешь мне о причинах твоих расспросов!

Остаюсь в великом любопытстве и печали,

— Фот это муси-и-ик… — мечтательно просвистела сквозь брекеты Алия № 2. — У теп-пя с ним как? Я пы-ы саняла-а-ась…

Ася саркастически хмыкнула. Коршунов, скользнув по ней взглядом, быстро прошёл мимо, скрылся за дверями банкетного зала.

Лекция должна была вот-вот начаться. В холле гостиницы яблоку негде было упасть — из Фонда явились поглазеть на профи по фандрайзингу все кому не лень. Даже бухгалтерия в полном составе. Даже курьер Еркенчик. Отсутствовали только Мойдодыр, его верный Артём и Корнелия. Жорка насплетничал, что у них там внеплановое совещание с Нью-Йорком. Интересно, к чему бы это?

Библиотекарши возбужденно шушукались, точили карандаши, шуршали программками. Олег снова промчался мимо, но уже в другую сторону, бормоча в мобилу. Нервничает. Подойти, что ли?

Алия№ 2 проводила Коршунова влюблённым взглядом. А она довольно хорошенькая, если рта не открывает. Ася нахмурилась. Пусть сам со своими проблемами разбирается, если такой умный. Метросексуал.

Она вышла на улицу.

У входа в «Луч Востока» тусовались фондовские курильщики. В центре внимания был московский гость — аристократ духа в сибирской дохе (где только такую выкопал?) Профи по фандрайзингу сверкал заиндевевшей лысиной и курил вонючую длинную трубку, щуря цепкие глазки.

Коллеги, как обычно, громогласно трепались на политические темы. Парадом командовала… Гулька!

— Гулька? Ты как? Откуда?! Ты же говорила, только в понедельник придёшь?! Как ты себя чувствуешь?

— Нормально! Свалила из карантина — не могу больше, жесть!! Аська, прикинь, я на пятнадцать кг похудела!

— Да я вижу… Щёки! Щёчки твои где?! Одни скулы остались! Бедненькая!

— Ни хрена себе, бедненькая! Ты чё?! Сколько я бабок спустила на все эти диеты и тренажёры! А тут! Задарма! И целых пятнадцать килограмм! Ты вдумайся, подруга!! Да я врачам ихним ножки целовала!

— Слушай, мне с тобой поговорить надо…

— Погоди, Насырова, ты мне кайф не ломай! У нас тут разговор серьёзный!

Гулька стремительно повернулась к обществу и звонко выкрикнула:

— А вы в курсе, господа хорошие, что сегодня утром «Жолдамт» опять прикрыли?! Типа, налоговая?!

«Она-то откуда знает?», — подумала Ася, с любовью глядя на исхудавшую подругу. Худоба Гульке не шла, она стала похожа на многодетную буркутскую мать с треугольным лицом, кривоватыми ногами и скорбными складками у носа.

— Да ты что!! — подавилась ментоловым дымом старший бухгалтер Инна Фёдоровна. — Нет, ты подумай только! Снова бюджет пересчитывать!

— Пресса в загоне! Как тогда проводить свободные демократические выборы, а? — наседала тем временем Гулька, размахивая потухшим огрызком мальборо-лайт перед носом у невозмутимого москвича. — Как? Вот вы нас научите, господа россияне! У вас Путин на третий срок, небось, не остался! Небось, постыдился конституцию переписывать и референдумы созывать! А у нас? Да вы вспомните, что в Украине было! Все кому не лень «оранжевых» хаяли, а они же… За родину! Выбор свой осуществили? Нет, осуществили или не осуществили? А в Грузии?! А в Молдавии, а в Киргизии?!! Всюду — цветные революции, народ на площадях!! А у нас тут — болото!! Конституцию переписали без стыда и совести!! Выборы в хурултай были — десять процентов явки! А мёртвых душ сколько?! Я знаю, я в счётной комиссии сидела! Самосознания никакого! Гражданских прав они никто не знают! Вот дождутся майдана, тогда они увидят! Как они выйдут на майдан, так они и получат!