Альфред Бестер - Тигр! Тигр! [сборник litres]

– А тебе чего надо? – окрысился тот.

– Меня зовут Дэвис, – сказал Фостер. – Я представляю Ассоциацию национальных телевещателей. Мы проверяем списки участников розыгрышей. Можно войти? Это недолго.

Мистер Фостер-Дэвис целеустремленно протиснулся в квартиру и спустя некоторое время уже беседовал с Бьюкененом и его рыжеволосой женушкой.

– Вы когда-нибудь выигрывали призы на радио или телевидении?

– Нет, – сердито ответил Бьюкенен. – У нас и шанса не было. Все выигрывают, кроме нас.

– Деньги, холодильники! – воскликнула миссис Бьюкенен. – Путешествия в Париж, билеты на самолеты…

– Потому мы и проверяем списки, – перебил Фостер/Дэвис. – А кто-нибудь из ваших родственников выигрывал?

– Нет. Там все подстроено. Подстава одна. Они…

– А ваши дети?

– Нет у нас детей.

– Ясно. Я вам очень признателен.

Мистер Фостер/Дэвис сыграл сам с собой в крестики-нолики, закрыл блокнотик и убрал его. Ловко отделавшись от разгневанных Бьюкененов, он спустился к машине, зачеркнул еще одно имя из телефонного справочника, запомнил следующий адрес и завел двигатель.

Он прибыл к дому номер двести пятнадцать по 68-й Ист-стрит и припарковался перед особняком из коричневого песчаника. Позвонил у дверей. Его встретила горничная в переднике.

– Добрый вечер, – сказал он. – Мистер Бьюкенен дома?

– А кто вы?

– Меня зовут Хук, – сказал мистер Фостер/Дэвис. – Я провожу расследование по запросу Бюро оптимизации деловой практики.

Горничная исчезла, вернулась и провела мистера Фостера/Дэвиса/Хука в небольшую библиотеку. Там стоял человек решительного вида в смокинге, держа кофейную чашечку и блюдце лиможского фарфора. На полках были расставлены дорогие книги, а в камине горело расточительное пламя.

– Мистер Хук?

– Да, сэр, это я, – ответил обреченный. Заметок в блокнотике он пока не делал. – Я вас не задержу, мистер Бьюкенен. Всего пара вопросов.

– Я возлагаю большие надежды на Бюро оптимизации деловой практики, – возвестил мистер Бьюкенен. – Наша защита от бесчестных…

– Приятно слышать, сэр, – перебил его мистер Фостер/Дэвис/Хук. – Вы когда-либо становились жертвой бизнес-аферы?

– Такие попытки имели место. Я ни разу не поддался.

– А ваши дети? У вас есть дети?

– Мой сын едва ли в том возрасте, чтобы стать ее жертвой.

– А сколько ему лет, мистер Бьюкенен?

– Десять.

– Но, вероятно, в школе он мог столкнуться с жуликами. Есть такие специалисты.

– Только не в школе моего сына. Он под надежной защитой.

– А какую школу он посещает, сэр?

– Джермансона.

– Одна из лучших. Посещал ли он когда-либо обычную городскую школу?

– Никогда.

Обреченный извлек блокнот и великолепный карандаш. На сей раз он не притворялся, делая запись.

– А другие ваши дети, мистер Бьюкенен?

– Дочь семнадцати лет.

Мистер Фостер/Дэвис/Хук поразмыслил, начал было что-то писать, потом передумал и закрыл блокнот. Вежливо поблагодарив хозяина, он покинул дом прежде, чем мистер Бьюкенен сообразил поинтересоваться его документами. Подгоняемый горничной, он спустился по дорожке к автомобилю, открыл дверцу, залез в салон и потерял сознание от сокрушительного удара в висок.

Очнувшись, обреченный сперва подумал, что лежит в постели и мучается похмельем. Он собирался было доползти до ванной, когда осознал, что валяется в кресле, словно костюм, приготовленный для химчистки. Он открыл глаза и обнаружил себя в месте, похожем на подводный грот. Он яростно заморгал, и вода схлынула.

Он сидел в небольшом офисе, по виду – адвокатском. Перед ним возвышался плечистый мужик, похожий на Санта-Клауса без колпака. Рядом с мужиком на столе, свесив ноги и беспечно болтая ими, устроился тощий молодой человек с выпирающим подбородком и близко посаженными глазами.

– Ты меня слышишь? – спросил плечистый.

Обреченный недовольно застонал.

– Говорить будем?

Тот снова застонал.

– Джо, – доброжелательно обратился плечистый к своему спутнику, – полотенце подай.

Тощий юноша слез со стола, подошел к раковине в углу и намочил белое полотенце для рук. Встряхнул, отжал, вернулся к креслу, где лежал обреченный, и с тигриной яростью стремительно хлестнул того полотенцем по лицу.

– Бога ради! – вскричал мистер Фостер/Дэвис/Хук.

– Так-то лучше, – констатировал плечистый. – Меня зовут Ирод. Уолтер Ирод, адвокат. – Он отошел к столу, где были разложены вещи жертвы, взял бумажник и показал его обреченному. – А тебя звать Уорбек. Марион Перкин Уорбек, не так ли?