Евгений Пряхин: Красный паук, или Семь секунд вечности

– Два листочка, по-по-мню, – стал вдруг заикаться Зорин.

– Слушай! – вдруг обрадовалась Юлия Сергеевна. – Он же потом ходил мыться! Его надо в душ! Там он сам разденется и разуется!

– Понял, Юлька! Понял! Ты – умница!

– А как мы туда попадем?

– Сейчас попробуем, а картина нам поможет, – проговорил тихо Лукьянов.

Юрий Петрович освободил свою руку из-под головы Юлии Сергеевны и, стараясь двигаться как можно тише, сполз с дивана и, нащупав на столе драгоценные очки, водрузил их себе на нос.

Была глубокая ночь. За окном светила Луна. Она освещала картину, лежащую на столе.

Вслед за Лукьяновым поднялась Юлия Сергеевна. Она скинула ногами жаркую простыню, решительно надела тапочки и направилась в ванную комнату в одной застиранной майке.

– Иди ко мне, – сказал из темноты Лукьянов и протянул руки.

– А что? – ощупывала его Юлия Сергеевна. – Ты… спал в каком-то костюме?

– Да, спал в костюме Черного Дворника.

– ?

– Не бойся, Юлька – все в порядке. В душ его, в душ! – вдруг расхохотался Лукьянов.

– Да! – запрыгала от восторга Юлия Сергеевна как молодой козленок. – Я хочу посмотреть, как он моется!

– Хорошо, ты сама этого хотела! – медленно проговорил Юрий Петрович, притягивая ближе к себе Юлию Сергеевну.

– И с помощью этой картины мы можем пробраться в сон Зорина? – удивлялась довольная Юлия Сергеевна, прижимаясь к Лукьянову.

Накренился свет Луны за окном, и листья на картине шевельнулись.

– Так! Понятно, значит, действует, – прошептал Лукьянов, кивая на картину. – Все – как во сне. То, что надо! Правда, красиво?

– Да. Очень! – страстно прошептала Юлия Сергеевна.

Зеленая поверхность картины шевельнулась и осветилась изнутри нежнейшим, розовым светом: с левой ее стороны начал медленно сдвигаться в сторону нарисованный туман. Заметно увеличиваясь в объеме, туман осторожно подобрался к краю, перевалил через раму и уверенным потоком устремился на пол. Облака уплотнялись и быстро обрели форму и очертания приличного пространства с ванной, душем и качественным ремонтом. И фигурой мужчины, явно изготовившегося для помывки.

– Гм, – несмело кашлянул Лукьянов и прошептал. – Я-то хоть полностью одет – даже в сапогах, а ты – в одной майке!

– Кто это? – прищурилась Юлия Сергеевна, не обращая внимания на замечание Лукьянова. – Это Зорин?

– Да, это Андрей! Он нас не видит и не слышит, – уверенно отвечал Юрий Петрович, – Что, не узнала одноклассника с тыла?

– Это наш Зорин? – прошептала Юлия Сергеевна, пытаясь расстегивать пуговицы на куртке Лукьянова. – Ничего себе отъелся!

– Нормально выглядит для сорокалетнего мужика. Вес, конечно, излишний, но я, думая что…

…В этот момент Андрей Иванович Зорин, весьма довольный собой, мигом спустил трусы и открыл воду.

– Во, Зорин дает! – прокомментировала последние действие Юлия Сергеевна, заинтересованно разглядывая его ягодицы. – Может, уйдем? Неудобно как-то…

– Ты что? Забыла, зачем мы здесь? Смотри – он еще в мокасинах, будь они неладны!

– Да, – поглядела в глаза Лукьянову Юлия. – А если он опять их не снимет, что тогда?

– Давай смотреть, – предложил Лукьянов.

…Глядя на себя в зеркало, покрывающееся испариной, Зорин застыл на несколько мгновений, решая, что делать в первую очередь: сначала принять душ, а затем бриться, или, наоборот, побриться, а потом уже принимать душ. Продолжая раздумывать, над этой извечной дилеммой всех мужчин, использующих мокрый способ бритья, Андрей Иванович топтался нагишом на мягком коврике, но в каких-то изодранных туфлях. Он внимательно разглядывал свое отражение, справедливо полагая: решение вскоре будет найдено.

– Давай сюда – ближе к шкафу, – уверенно приказал Лукьянов, не сводя глаз с одноклассника, склонившегося над ванной.

Юрий Петрович и Юлия Сергеевна осторожно пересекли внушительных размеров ванную комнату за спиной у голого Зорина и прижались к прохладной стене справа от высокого белого шкафа…

…Шум струящейся воды и душистое тепло ванной комнаты благотворно подействовали на Андрея Ивановича. В конце концов, он взял с полки бритвенный станок, неторопливо ополоснул его под тугой струей воды над ванной, затем переключил рычаг в положение «душ» и задернул шторку. Оставалось только «намылить» щеки, что и было сделано с помощью пенки для бритья в мгновенье ока.

Андрей Иванович подался вперед ближе к зеркалу и изготовился для нанесения первого движения: быстро и уверенно провести бритвенным станком от нижнего края носа – направо через правую щеку мимо рта, а затем вниз по шее. Но в этот самый момент его внимание привлек яркий предмет, отраженный в зеркале и находящийся на полке за спиной.