Дину конечно револьвер отдал. Всёравно к нему патроны старые.
Конец сочинения № 12. Всё!
Эпилог.
Ушли под утро и в моросящий дождь. Вечером Шило обежал всех и сообщил, где и когда встречаться, а ещё – что на всякий случай лучше ночевать в Шахтах или на Станции, потому что мосты могут перекрыть. Мосты действительно перекрыли, Лимон через прицел видел, что там расположилась комиссарская милиция. Прицел у карабина Охотника был хорош, просто надо было сообразить, как им пользоваться. И теперь целиться можно было и в полной темноте, и в тумане, и сквозь дождь, и даже сквозь нетолстые стены.
Лимон проснулся первым и тихонько разбудил Зее. Они быстро оделись, не включая света, подхватили рюкзаки и оружие – и ушли через чёрный ход. Квартира главного инженера Фахта располагалась в роскошном трёхэтажном доме прямо напротив шахтоуправления, где теперь была ставка комиссара Грамену, охраняемая двумя десятками солдат и милиционеров. Пулемёты торчали с крыши, из заложенных окон, из бойниц приволоченных откуда-то бронеколпаков. Поэтому и пришлось уходить чёрным ходом, через двор, спортплощадку и Пандейский рынок.
Днём отсюда, с рынка, с пригорка, был хорошо виден станционный посёлок – и дом Илли в частности. Однажды, проверяя патрули, Лимон проехал мимо него и увидел, что одно окно светится. Кто-то ему сказал потом, что господин Хаби жив, что его как раз накануне катастрофы срочно отправили на тот самый разъезд на пятьдесят каком-то километре – что-то там надо было чинить или регулировать. Лимон несколько раз порывался зайти, но так и не смог.
Зее спросила тогда: ты всё её помнишь? Помню, сказал Лимон. А ты её любил? Лимон задумался и сказал: не знаю. Но я почему-то вспоминаю её чаще, чем… ну… Костыля хотя бы, или Гаса, или Поля… Не знаю, почему так. Зее долго молчала, потом сказала: кажется, я тебя понимаю… Больше они об этом не говорили.
На рынке их ждал Шило с собакой.
Шило приютила госпожа Арлинда; у неё же жили дети Поля – и Хвост! Причём госпожа Арлинда знала про него всё. Знала, и тем не менее… Этого Лимон понять не мог. Какие там были отношения между Элерой, Брюаном и Эдоном с одной стороны – и предателем Хвостом с другой, – Лимон не знал и знать не хотел. Впрочем, Эдон почти всё время проводил в больничке. Доктор Нолу считала его хорошим фельдшером, а он старался изо всех сил.
- Порядок? – спросил Лимон брата. Тот кивнул.
Они прошли рынок, некоторое время посидели в кустах, ожидая, когда появится и скроется патруль, пересекли перекрёсток и пошли по тропе вдоль аллеи чернодревов – прочь от города.
Дождь, наконец, кончился. Осталась мокрая липкая взвесь, предвещающая туман. Это хорошо, подумал Лимон.
Минут через двадцать их окликнули:
- Пароль?
- Идите в жопу, мальчики, - сказала Зее. – Отзыв?
- Джакч, джакч и джакч, - отозвалась темнота голосом Дину. Шелохнулись кусты, и появился он сам, опираясь на палку, и с ним Маркиз и Сапог.
- А Порох? – спросил Лимон.
- Будет ждать нас на выезде из леса, - сказал Сапог. – У него мотоцикл. И эта… Эрта.
- Массаракш, - сказал Лимон. – Зачем?
- Ну… она же от него ни на шаг. Привязалась. А чего, отчаянная девчонка…
- Отчаянная… ладно, теперь уже ничего не… - он втянул воздух. - Маркиз. Может, объяснишь?
- Пойдёмте. Тут пройти метров сто осталось.
- И что?
- И сразу будет проще объяснять.
- Давай, пока идём – хотя бы в общих чертах.
- Хорошо. Во-первых, завтра нас всех собирались арестовать. Вот то собрание утреннее, где быть надлежало обязательно…
- Откуда знаешь?
- Извини. Но источник надёжный. Очень надёжный.
- А причина?
- Ну я же говорю: давай дойдём…
Лимон знал: иногда Маркиза не переспорить.
Пройти пришлось не сто метров, а раз в пять больше – но наконец из предутреннего тумана возникли три силуэта, а за ними обозначилось что-то массивное и угрожающее.
Одного из встречавших Лимон узнал сразу – это был Князь. Двое других, в одинаковых широких плащах, явно штатские – были ему не знакомы.
Князь приложил руку к берету. Лимон ответил тем же. А потом вперёд шагнул один из штатских… и Маркиз метнулся ему навстречу, обнял, как-то жалко пискнул, отстранился…
- Какой ты… - сказал штатский. – Ну, а теперь деда обними…
И Маркиз неловко обнял второго.
- Господа, - сказал Князь. – Прошу прощения, но время не позволяет…
- Да, - сказал отец Маркиза. – Позвольте представить моего отца: маркиз Эгон Ремис. Старший Хранитель императорских регалий и Глава тайного Совета Блюстителей. Я – маркиз Кшиссел Ремис, председатель Генеалогического Совета. Позвольте ещё раз удостовериться: господин Динуат Яррик присутствует здесь?
Читать дальше