Андрей Лазарчук: Соль Саракша

Джакч! Он же орать начнёт!

Как хорошо, что та девчонка из столичной банды подарила мне дурацкую кепочку с розовой кошечкой! «Будешь меня вспоминать», — сказала…

Помню тебя, Алли…

Скомкал я кепочку, защемил врагу нос — и вбил кляп в открывшуюся пасть. Да хоть заорись!

Теперь можно и обыск учинить. О, два пистолета — один на поясе в кобуре, другой у щиколотки. Один побольше, другой поменьше. Оружие незнакомое, но разобраться можно. Жаль, что автомата нет. Налегке пошёл…

Хотя устраивать с ними дуэль я не собираюсь — не та подготовочка. Лучше действовать проверенным уже способом…

И ждать их здесь я тоже не собираюсь. Поднимусь наверх…

По пути заглянул к своим подопечным.

— Тана, теперь жди, — сказал я. А что она ответила — не услышал, естественно. Вытащил затычки из ушей.

— Ну, ты поняла, — добавил.

Старший диверсант наверняка остался в беседке — не его дело рыскать по огромному зданию, на то подчинённые есть и предатели вроде гвардии капрала. Если мне кто и встретится, то именно Люк Паликар.

Тогда мы и посчитаемся.

Но наверху никого не наблюдалось.

Я подошёл к давешнему окну и выглянул.

Капрал стоял навытяжку перед старшим диверсантом, а тот что-то втолковывал изменнику.

Дядя Ори и фельдфебель Айго лежали на земле. И не просто лежали…

Не помня себя, я промчался по коридору и выскочил не из чёрного хода, а через холл. Кажется, я палил при этом из обоих стволов. Орал что-то безумно боевое.

Архи и капрал повернулись в мою сторону — и тут грохнуло.

А дальше ничего не было.

…Массаракш, опять кто-то хлещет меня по морде! Есть же щадящие способы приведения в чувство — тот же нашатырь…

И только тут сообразил, что живой…

А в чувство меня приводит собственноручно штаб-майор Тим-Гар Рашку.

— Разожми пальцы, сынок. Стрелять больше не в кого, — сказал он. — Давай руку…

Я поднялся и сразу посмотрел в сторону беседки. На её месте была воронка. Невдалеке тихо догорал лежащий на боку вертолёт…

Кажется, Князь уговорил скорчер. Только перестарался…

— Не смотри туда, — сказал дозер. — Там мои ребята сложили погибших…

Понятное дело, я посмотрел. На расстеленном санаторском фирменном одеяле лежали… джакч, фрагменты. Дядя Ори, Паук, капрал и диверсант. От них мало что осталось. Только комбинезон Поля не пострадал. Правда, цвет его был какой-то серенький. И не менялся…

— Есть один живой, — вспомнил я о главном. — Там, в подвале. Я покажу…

— Не надо, — сказал Рашку. — Парни разберутся.

Тут только я увидел, что по газону ходят какие-то люди в штатском. Лица, вроде, знакомые, а вот в точности вспомнить — не получается. Хотя городок у нас маленький. Но не в подполе же они у дозера сидели! Вон тот длинный — не то официант в «Сортире Отцов», не то путевой обходчик…

Просто профессионалы…

— Не спрашивайте меня сейчас ни о чём, господин штаб-майор, — сказал я. — Башка раскалывается…

— Хорошо, — сказал он. — Иди в здание отдохни. Заодно и выдумаешь чего-нибудь… Нет, стой. Кто там… на одеяле?

— Фельдфебель Айго Дан-Дир, — доложил я. — Предатель Отечества капрал Паликар. Руководитель группы диверсантов-архи. И…

Нет, Поля я им не отдам!

— …и фермер, что самогонку привёз, — закончил я. — Мужики сидели выпивали, когда вертолёт…

— Потом подробно расскажешь, — сказал дозер. — Да, а доктор где?

— Сбежал доктор, — сказал я. — Вовремя почуял, что полный джакч…

Соль рассыплется по камню, соль развеется по ветру…

Творец, что же я Мойстарику скажу?

Кажется, я знаю, что ему скажу. Чак Яррик — маленький циник.

Я сидел в плетёном кресле на крыльце и понимал, что стал взрослым. Вот и голова разболелась…

Посмотрел на часы — ещё не время ей болеть. Это просто контузия или сотрясение мозга. Рыба вылечит…

Хорошо, что её не было с нами. Но где наш меткий стрелок Динуат? Неужели испугался и сидит тихонько под причалом?

Хотя ни в чём не виноват. И стрелял по той же причине, что и я. Только спокойно и метко…

Ага. Вон дозеры везут каталку с пленным. Довольны. Надеюсь, так обрадовались, что в дверь палаты даже не заглянули, а зачем им теперь в подвал-то лезть?

Да. Палата. Как бы не забыть.

Вошёл в здание. Добрался до кухни. По холодильникам прошёлся, наполнил корзину всякими деревенскими вкусностями, прибавил бутыль с водой. Душ и прочее в палате есть. Тана и Поль продержатся, сколько надо…

— Продержимся, Чак, — сказала Тана. — Ты не думай, Поль умеет ходить самостоятельно. И знает много слов по-нашему. Он только родной язык забыл. К тому же добрый доктор вкатил ему тройную дозу… Детоксикация — дело неспешное…