Самое страшное было на помосте, возле алтарного камня и над ним. Х-образная пыточная рампа была установлена посреди круга и камень лежал прямо между двумя её нижними опорами. У опор, видимо, только недавно снятые, распростёрлись безумно искромсанные тела нескольких юных девушек. Даже девочек. Хозяевам культа, видно, требовались полностью невинные жертвы. Так они и открыли ту дверь, о которой говорил их проклятый повелитель. Тела были так искалечены, что я не мог определить, сколько их там. Наверно, их было не меньше трёх. Или четырёх. Жестокость и бессмысленность этого жуткого кровопролития потрясали разум. Но это было ещё не всё. На рампе, распятая и прикованная железом за руки и за ноги, висела Оля Самохина. Моя сестра. Она была совершенно без одежды. Она была очень бледна и синие глаза ярко выделялись на искажённом болью прекрасном лице. Ей было очень, очень больно, и это я чувствовал прямо физически. Мало того, что металлические оковы глубоко врезались в её запястья и щиколотки, держа вес её тела. Мало того, что её горло было стянуто кожаной удавкой. Мало того, что несколько кровавых следов от удара бича опоясывало её руки, ноги и живот. С обеих сторон пониже высоких грудей прямо под её рёбра воткнуты были два железных крюка, из-под которых по белой коже несчастной сочились струйки крови. К крюкам были привязаны верёвки, пропущенные через блоки, прикреплённые под низким потолком. Другим концом верёвки спускались на ворот, у рукояти которого стоял Ди. Ещё не видя меня, Старик, с полубезумным садистским смехом и воплем «Пой, птичка моя, пой!!» немного провернул рукоять. Тело Ольги чуть изогнулось было вслед за потянувшими её вверх крюками, но оковы прочно удерживали его на месте и не давали уменьшить боль. Кровь полилась сильнее. Я видел, что Ольга изо всех сил пытается не закричать, старается не доставить мерзкое удовольствие своему мучителю. Но страдание было слишком чудовищным и с её побелевших губ сорвался долгий сдавленный стон, в конце всё-таки прорвавшийся пронзительным болезненным выкриком, таким, какой я слышал снаружи здания.
Старик приотпустил ворот.
— Вот так, хорошо! — крикнул он. — Слушайте прелестное пение жертвы, о братья мои! Недолго осталось ей услаждать наш слух! Скоро…
Тут я сильным ударом распахнул двойные двери и ворвался в это обиталище зла и порока. Ко мне рванулись было близстоящие адепты, но я выстрелами из карабина по ногам уронил одного, второго, третьего, так что остальные сначала замерли, а потом начали отступать от меня, образовав довольно широкий пустой круг, по краям которого со стонами корчились раненые мною.
— А вот и ты, маленький Тюремщик! — заорал Старик Ди в наступившей после выстрелов звенящей тишине. — Ты пришёл за своей сучкой, как я и ожидал! Слышишь, как славно она заливается? Брось свои пулялки, иначе она запоёт ещё краше! Бросай! Ну!!
И этот негодяй резко крутанул ворот. Ольга задрожала и выгнулась на рампе:
— Не-е-ет!! — страшно и хрипло выкрикнула она. — А-а-а!! Не! Слушай! Андрей! А-а-а! Стреляй!!
Её кровь брызнула на алтарный камень и рисунок колдовского круга. Адепты вокруг меня угрожающе зашумели и начали придвигаться ближе. Старик с хохотом приплясывал у ворота. Недолго думая, я резко вскинул карабин и выстрелил в него, уже вовсе не заботясь о нелетальности попадания. Убью его — и ворот ослабнет, Ольге сразу станет легче. Я был уверен, что как только Ди свалится, адепты разбегутся в страхе, лишившись лидера. Затем я собирался быстро освободить Ольгу, остатками сил развоплотить её вместе с собой и пронести за забор. А уж потом, по возможности, вернуться за книгой. Но всё пошло совсем не так. Произошла удивительная и очень неприятная для меня вещь. Покрытое кровавыми разводами тело Ди вдруг словно расплылось на мгновение и пропустило сквозь себя пулю. Она глухо стукнула в стену зала. Единственным плюсом от моего выстрела было то, что рукоять пыточного ворота вырвалась из бесплотной руки Ди, верёвки всё же ослабли, и это действительно немного облегчило страдания Ольги. Но ненадолго.
— Ха-ха-ха-ха!! — громко засмеялся Старик. — Ты что же, думал, один только так умеешь? Быстро бросай оружие, глупец! Посмотри, как ей больно!
И он вновь схватил и повернул рукоять ворота. Ольга застонала и закричала слёзным криком, уже безо всяких слов. Вот это новости! Мой враг владеет деволюмизацией! Мне стало по-настоящему страшно.
— Стой! — крикнул я. — Перестань! Не мучь её! Я кладу оружие, вот!
Читать дальше