— Вызываю пост, — произнёс Тышковский, переключившись на канал шлюпки поддержки.
— Вахмистр Семенов на связи, — в гарнитуре зазвучал энергичный голос казачьего командира. — Докладываю: группа поддержки в составе пяти человек охраняет вход в здание администрации. За время дежурства никто из здания не выходил, атаман приказал перейти в ваше распоряжение.
«Молодец, атаман, отрядил людей больше, чем я просил, — удовлетворённо подумал Тышковский. — Разговор был про двух-трёх, но Захарыч ситуацию просчитал и послал пятеро казачков, это уже кое-что, молодец, атаман!».
— Вахмистр, мы в конференц-зале, нужна ваша помощь, — произнёс капитан, Оставьте на посту двух человек, остальных — давайте сюда.
— Слушаю, капитан, — ответил тот же голос, — входим в здание.
— Санджив, прошу вас, покажите вахмистру и его людям дорогу сюда, в зал, — обратился к притихшему юристу Паскаль.
Санджив, кивнул и, торопливо поправив сползший набекрень тюрбан, направился к дверям, в торце зала. В этот момент Виталий почувствовал удар, словно его двинули молотом в висок, донёсся грохот выстрела, и ему обожгло шею. Кровь из раны на виске заливала ему глаза, но он успел увидеть, как какой-то человек несется к выходу, не останавливаясь, врезается в дверь, чуть не срывая её с петель, исчезает в коридоре. Паскаль, с широко раскрытыми глазами размахивает руками и что-то кричит, но Виталий уже не слышит крика. Звуки исчезли, навалилась тошнотворная слабость и повеяло холодом. Тело Виталия становится лёгким, словно его превратили в воздушный шарик, он с удивлением замечает, что кровь заливает парадный китель, а в глазах темнеет. Боковым зрением он еще успел заметить, как Санджив в ужасе бросается к нему, подхватывая, потому что он летит не вверх, как положено воздушному шарику, а медленно оседает на пол. Губернатор, побледнев лицом, закрывает голову руками, ныряет под стол, а его помощники в оцепенении взирают на происходящее.
* * *
Тышковский вынырнул из небытия, услышав рядом с собой голоса. Женский голос и два мужских. Они тихонько, почти шёпотом обменивались короткими репликами. Ему удалось расслышать обрывки фраз: «имейте терпение… не так быстро. Да нормально всё…». Голоса продолжали настойчиво бубнить рядом, Виталий подумал раздражённо: «Ну кому же это неймётся? Голова болит, сил нету, а они тут тараторят!».
Потом в его памяти стали проявляться события последних дней, и ему захотелось открыть глаза. В голове шумело, в висках больно пульсировала кровь. Щека и шея онемели, лоб горел. Виталий застонал и попытался приподняться. Ничего не вышло. Зато он увидел, что рядом с ним стоят Ханссен, Ривейра и Буше. Анна улыбнулась, демонстрируя ямочки на щеках. «Какая же замечательная у неё улыбка», — подумал Виталий.
— Вы, дорогой наш капитан, в рубашке родились, — сказал Буше. — Три пули: еще бы немного и не сносить вам головы. Что в итоге? Небольшое сотрясение мозга, синяки на рёбрах, потеря крови и скальп немного подпорчен.
Тышковский попытался улыбнуться, но ничего не вышло.
— Как вы себя чувствуете, Виталий? — спросила Анна.
— Голова болит, и половины лица не чувствую. — с трудом произнёс Тышковский одними губами.
— Везунчик вы, капитан, — сказала Анна, — вон, Буше, вас уже похоронил, когда стрельба началась.
Паскаль легонько прикоснулся к плечу Виталия и сказал.
— Виталий, не будем вас тревожить, отдыхайте, набирайтесь сил. Успеем еще наговориться.
Дни пролетели незаметно, капитан Тышковский стал понемногу передвигаться по кораблю самостоятельно. Возвращение домой теперь всё равно отложено, «Фуэте» торчал теперь на орбите рядом с патрульными звездолётами. Буше и Сингх практически всё время пропадали во флотской контрразведке. Там их задействовали на всю катушку, раскручивая пиратское дело. Наконец, Виталию представился случай подробно расспросить Буше о том, что же здесь на самом деле произошло. Он застал Паскаля за чашкой кофе в кают-компании. Тот пребывал в благодушном настроении по случаю выпавшего ему свободного дня.
— Казакам не пришлось больше воевать, передовой отряд флота явился без задержки. Сил для нападения у пиратов уже не оставалось. А Брикс угадала: капитан фрегата исчез вместе с небольшой компашкой. Бросили фрегат и дали дёру на тяжелом истребителе.
Паскаль увлеченно рассказал, как губернатор начал было качать права и требовать особого к себе отношения.
Читать дальше