Иван Никифоров: Голос разума

– Слухаю, пане! – расторопно ответил Рузвельт.

Илья стоял на пирсе и смотрел на «Рузвельт». Вода забурлила, от лодки отскочил кабель, и свет на базе погас – он работал от реактора субмарины. В кроваво красном свете аварийного освещения черная гигантская рыбина, блестя резиновой кожей, бесшумно ушла под воду. Док опустел. На душе Ильи почему-то было тяжко…

«Может мы ошиблись? Может быть, нужно было идти со всеми?» – сомнения паразитом-сосальщиком терзали его сердце, – «Нет! Ольга не сможет лететь! Отец прав. Как Бог даст…. Пусть, недолго, но здесь, на Земле…. С любимой».

Илья уже собрался уходить, как вдруг остановился, посмотрел на дизельную лодку и бегом бросился к ней!

Субмарина стояла прямо напротив подводного туннеля, нос ее был погружен в воду. На лодке царил бардак. Ржавчина покрыла механизмы, мусор плавал в воде. В воздухе висел тяжелый запах сырости и гнили. Топлива оставалось на несколько часов работы. На стеллажах лежали четыре торпеды. Илья принялся за дело. Разобравшись с аппаратурой, он с трудом запустил дизель и дал самый малый вперед. Субмарина медленно пришла в движение и остановилась – швартовые канаты удерживали ее у стенки пирса. Илья нашел в оружейной комнате несколько гранат и бегом бросился в торпедный отсек. Примотав гранату проволокой к корпусу торпеды, он прижал спусковой рычаг арматурой и выдернул чеку. Через пять минут двумя ударами пожарного топора Илья перерубил канаты и отправил лодку в последний поход…

Субмарина, медленно погружаясь и сминая боевую рубку, вошла в подводный тоннель. В какой-то момент нос подлодки уткнулся в каменистый выступ, и она содрогнулась всем своим измученным телом. Арматура со звоном упала на пол, и через три секунды прогремел мощный взрыв! Своды тоннеля обрушились и намертво заблокировали вход в базу.

Чувствуя себя в безопасности и окончательно успокоившись, Илья отправился осматривать базу и налаживать быт…

Глава 7

«Рузвельт» на полном ходу раздвигал ледяную стеклянную мглу океана.

– Рузвельт! Як скоро ми наздоженемо караван? – спросил Петренко.

– Пан! Караван іде похідним ордером на південь, за двісті миль від нас. При збереженні швидкості руху ми наженемо караван через десять годин.

– Значить до вечора, – пробурчал Степан.

Откусывая жареное мясо, он почесал затылок жирними пальцами и задумался.

«Допустим, я их догоню. Мы вместе доберемся до «Звезды»… А если они опять меня бросят? Даже если мы благополучно улетим на Марс… Что тогда? Опять будут командовать проклятый немец и этот чопорный ублюдок Хэдли! Они никогда не считали нас за людей! Бросили умирать! Места, видите ли, не нашлось! Я сам займу свое место! Я поквитаюсь с вами!»

Он в сладком упоении стал вынашивать план мести и увлеченный мыслями, захрапел.

Девицы жались в углу на холодном полу, не смея шуметь и беспокоить деспота.

– Вы что, не видите, что он псих? – тихо прошептала одна из них, – Нужно бежать!

– Куда бежать, дура? Сиди тихо! Главное доплыть до «Звезды», а там мы сядем в ракету и со всеми отправимся в марсианский город! Плевать на этого ублюдка! – ответила ей истаскавшаяся вислогрудая брюнетка и добавила, злобно глядя на беременных, – А вы чего ждете, ссучки? С животами вы не перенесете полет!

Девушки молча встали и отправились искать медицинский отсек.

Через двадцать минут они лежали на жертвеннике хирургического стола, тихо постанывая в наркотическом сне. Цепкие холодные клешни бездушных роботов, по частям, извлекали из их утроб невинные жертвы, принесенные в угоду личному спасению и распутству…

– Пан! Прокиньтеся! Ми наздогнали караван! Вони в трьох милях від нас! – голос Рузвельта вырвал Степана из тревожного забытья.

Петренко открыл глаза. Веки опухли. Голова от похмелья разрывалась на части мучительной болью. Он приказал привезти выпивки и еды.

Степан тяжело поднялся. В уборную идти было лень. Он, пошатываясь, вышел в коридор и помочился прямо на стену.

«Плевать! Через несколько дней я пущу эту лодку на дно. Начнется новая жизнь! В новом мире! В моем мире!» – подумал он.

Петренко плюхнулся в кресло и прямо из бутылки жадно отхлебнул виски. Отрывая зубами кусок колбасы, он всматривался в экран. Они уже почти догнали китайскую лодку «Дао». «Рузвельт» так стремительно приближался к ней, что Степан, издав утробный звук, инстинктивно вжался в кресло и, забывшись, по-английски крикнул:

– Эй! Смотри, не столкнись!