Ричард Кнаак: Источник Вечности [litres]

– Что он…

Но у Ронина не было времени беспокоиться о своем потенциальном протеже, потому что его внезапно окружила невыносимая жара. Магу почудилось, что его кожа вот-вот растает.

Чернокнижники окончательно признали в нем серьезную угрозу. Наверняка в этот раз на Ронина напал не один. Ему удалось собрать достаточно сил, чтобы на мгновение ослабить невероятный жар, но не более того. Эредары медленно запекали его живьем.

Так вот оно что. Он умрет прямо тут, так и не узнав, как его участие в битве повлияет на ход истории – сохранит ее более-менее нетронутой или уничтожит полностью.

Затем… давление в его сторону почти прекратилось.

Ронин отреагировал инстинктивно, используя свою магию, чтобы полностью противостоять остаткам заклинания. Его глаза прояснились, и он наконец смог сосредоточиться на главном эредаре.

– Любишь огонь? А я бы хотел, чтобы стало немного прохладнее.

Колдун обратил наложенное на него заклятие, и в сторону чернокнижника ударила сильная волна холода.

Ронин почувствовал, как эредара охватил озноб.

Демон окоченел, став белее снега. Его лицо исказилось и застыло в агонии. Один из Стражей Скверны толкнул чернокнижника, и замерзшая фигура обрушилась на твердую землю с резким треском, рассыпавшись по полю боя ледяными демоническими осколками.

Пытаясь отдышаться, Ронин глянул в том направлении, откуда он почувствовал помощь. Его глаза широко раскрылись, когда он увидел Иллидана во главе отряда Лунных Стражей. Молодой ночной эльф послал в его сторону улыбку, а затем вернулся к сражению. Он руководил магами-ветеранами так, словно был рожден для этого. Иллидан заставил отряд перестроиться, чтобы усилить его ослабевшую магию своей. Он же, в свою очередь, извлекал их силу, делая могущественнее собственные заклинания.

Взрыв посреди Пылающего Легиона уничтожил десятки демонов. Иллидан издал торжествующий крик, не замечая утомления на лицах других магов. Их сила давала новому лидеру хорошую отдачу, но, если он будет повторять этот маневр слишком часто, Лунные Стражи сгорят один за другим.

Впрочем, Ронин ничего не мог сделать, чтобы сообщить об этом Иллидану, и, по правде говоря, не был уверен, нужно ли. Если это войско падет, кто еще сможет противостоять Легиону?

Если бы только Малфурион не потерпел неудачу…

Маннорот удовлетворенно смотрел на поле боя. Его армия проносилась по земле – и не только там, где им сопротивлялись, но и где жалкие обитатели этого мира сами решили поскорее встретиться с Легионом в битве.

Он высоко оценил их усилия – так завоевание завершится быстрее. Это означает, что путь для их повелителя, Саргераса, будет готов еще раньше. Саргерас будет доволен всем, что было сделано во имя него. Он хорошо вознаградит Маннорота, потому что демон справился с этим подвигом, не попросив помощи у Архимонда.

Да, Маннорот будет хорошо вознагражден – получит больше почитания, больше власти в рядах Легиона.

Что касается ночных эльфов, которые все еще помогали демонам захватить этот мир, они получат единственную награду, какой Саргерас всегда одаривал подобных им…

Полное уничтожение.

Малфурион думал, что перехитрил лорда Ксавия, но молодой ночной эльф снова свалял дурака. Как он мог подумать, что советник продолжит охотиться за ним по лестницам и коридорам, когда Малфурион явно захочет вернуться в башню и завершить свое дело?

Это его последняя ошибка. Лорд Ксавий был одаренным колдуном, да еще и с энергией Источника под рукой. Малфурион многому научился у шан’до, но, похоже, этого недостаточно, чтобы противостоять такому смертоносному врагу.

И лорд Ксавий знал об этом.

Впрочем, в голове Малфуриона внезапно раздался голос… не тот, что принадлежал чудовищу из портала, а голос таинственного Краса, который, как думал Малфурион, покинул его.

«Малфурион… наша сила – это твоя сила… Используй силу любви и дружбы тех, кто тебя знает, как в кристалле… и питайся решимостью таких, как я – тех, кто готов стоять за тебя вместе с ними».

Не все из сказанного имело смысл для ночного эльфа, но суть была ясна. Теперь он чувствовал не только Тиранду и Краса, но еще и Брокса. Эти трое открыли Малфуриону свое сознание, свои души, передавая ему силу, в которой он нуждался.

«Ты друид, Малфурион, возможно, первый в своем роде. Вы черпаете силу из мира, из природы… и разве мы все – не часть того и другого? Возьми энергию и у нас…»