Глен Кук - Крепость во тьме [книги 1, 2, 9] [сборник litres с оптимизированными иллюстрациями]

Опять ударил колокол, на этот раз тише, где-то вдали.

Что-то изменилось. Что-то пробудило меня. Что-то встряхнуло песочные часы, оживив песчинки. О нет. Только не снова.

Возле грот-мачты таился сгусток тьмы, размером не больше чем в два кулака. Он был здесь всегда, сколько я помнил. А «Дракон-мститель» был старым, очень старым воплощением зла. Как долго он ходил по западным морям, пиратствуя под командованием безумного Колгрейва? Возможно, вечность. Пока великий колдун не отправил нас в туманную темницу.

Еще один, последний, отзвук колокольного звона.

Однажды кто-то о нас вспомнил. Но вместо того, чтобы воспользоваться помощью, мы его уничтожили. Мы потеряли команду, включая самого великого безумца. Колгрейв передал командование мне. Я вывел «Дракон» в море… И… Удар молнии – и мы снова очутились здесь, в тумане.

Тогда мне казалось, что этот сгусток тени служит призвавшему нас существу. Но того чудовища больше не было в числе живых – а тень осталась.

Она вращалась, словно юла, разбрасывая темные искры. В центре ее возникло отверстие, но в нем ничего не появилось: ни тьмы, ни света, ни цвета, ни бесцветия. Ничего. Отверстие увеличивалось.

В воздухе висело нечто – скорее ощутимое, нежели видимое. Меня охватил страх. Я не мог пошевелиться, не мог отвести взгляда.

Неужели нам снова позволят существовать? Неужели они ничему не научились? Мир был куда лучше, пока мы пребывали в плену. Мы были настоящими дьяволами, столь зловещими, что сами боги навечно приковали нас к кораблю, тщетно пытаясь спасти наши грешные души.

«Дракон» содрогнулся, покачнулся. Нос его повернулся. Он норовил сдвинуться с места! Корабль снова вздрогнул, пытаясь вырваться из оков неподвижной воды, более густой, чем холодная патока. Меня захлестнуло гигантской волной.

Я что-то услышал. И оно мне не понравилось. По главной палубе стучали сапоги с железными подковами. Моя команда предпочитала не оставлять на палубе царапин.

Как кто-то мог попасть на борт? Мы были вдали от всего мира, на полпути между раем и адом.

Ветер пошевелил паруса. Плохо. «Дракон» мог развалиться на части, если на нем не будет команды, умеющей с ним управляться.

Команда. Я предположил, что товарищи пробудились, как и я. И это означало, что они видели бродящего по палубе. Что они чувствовали? Страх? Надежду? Ярость? Скорее всего, последнее. «Драконом» всегда двигали ярость и ненависть. Эти чувства наполняли наши души всю жизнь.

Я изо всех сил напрягся, пытаясь пошевелиться. Тщетно. Я задрожал от ярости. Я ненавидел вдохнувшее в меня жизнь облако, мне страстно хотелось уничтожить тварь, явившуюся на мой корабль без приглашения.

Чья-то нога толкнула меня в плечо, перевернув на живот. Кто-то забрал мой лук. Я озверел. Лук значил для меня все, он был моими сердцем и душой, был мной… Чьи-то руки подхватили меня под мышки, подняли, подтащили к борту и прислонили к нему.

Теперь я увидел.

Этот колдун выглядел еще менее по-людски, чем предыдущий. Он походил на человека в мешковатой и плохо скроенной рыбьей коже, со змеиной маской на голове.

Ничего подобного в моем мире не существовало. Даже в мифах и легендах.

В вантах гудел ветер. Паруса сердито трещали. Мы могли их потерять. Все время, пока мы торчали в туманном плену, они были подняты. Нос «Дракона» поднимался и опускался – корабль выходил в живое море. Меня слегка затошнило – я из тех моряков, которые так и не привыкли к качке.

Туман рассеялся. Я мог лишь смотреть перед собой. Колдун-Рыба то появлялся, то исчезал из поля моего зрения, собирая оружие у лежащих. Неожиданная резкая боль подсказала мне, чем он руководствовался. Мы приходили в себя.

Дурак! Все колдуны – дураки. Он надеялся, что окажется в безопасности, забрав оружие? Это же «Дракон-мститель». Вероятно, он мало что о нас знал.

У меня возникло желание помучить его от души, просто ради того, чтобы услышать его крики. Мне хотелось, чтобы кто-то страдал еще больше, чем я сам.

Небо впереди оставалось бесцветным. Я заметил на воде белые отблески – волны поднимались достаточно высоко, серые и холодные. Холодным был и ветер. Меня начала бить дрожь. Напрягшись, я заставил себя закрыть глаза, затем снова открыл их и сосредоточился на том, чтобы пошевелить пальцами.

Рыба стоял на полубаке, собирая игрушки Маленького Мики. Мика смотрел в мою сторону осмысленным взглядом. Я моргнул. Он моргнул в ответ.

Воспользовавшись качкой, я упал на живот. Закрыв глаза, я набрался упрямой решимости, которую Колгрейв мог вызывать у себя по желанию. Я подобрал под себя одну руку, потом другую, пошевелил ногами и, оттолкнувшись от палубы, уставился на Рыбу.