Гарри Гаррисон: Недруги по разуму

С потолка обрушился шквал свиста, шелеста и скрежета. Пат повернулась и вышла; за ней исчез бритбак в зеленой униформе, и стена сомкнулась. Оставшись в одиночестве, Язон с минуту глядел в бездонное нутро устройства для уничтожения отходов, потом воспользовался им и облегченно перевел дух. Лепестки диафрагмы плавно сошлись, что-то загудело, и в камере повеяло грозовым воздухом.

– Надеюсь, я смогу открыть эту штуку, когда понадобится, – произнес он.

– Глядеть: отверстие рядом с запирающим механизмом, – сообщил компьютер. – Вложить часть верхней конечности, называемой палец.

– Благодарю. – Голова Язона запрокинулась, взгляд скользнул к потолку. – Теперь объясни мне, что случилось. Зачем я здесь? Что нужно твоим хозяевам? Желают воевать с людьми или вступить в союз? Откуда вы пришли и с какой целью?

– Информация не давать.

– Почему?

– Две причины. Первая: это терминал ограниченного доступа. Вторая: данный искусственный интеллект иметь высокий уровень. Слишком высокий, чтобы общаться с хадрати.

– С кем же мне тогда общаться?

– С мрин, – последовал загадочный ответ, и компьютер замолчал.

– Ты, я вижу, сноб, – скривился Язон, опускаясь на пол.

Он сел, скрестив ноги, подпер подбородок кулаком и задумался.

Итак, его похитили инопланетяне… Высокоразвитый народ, проникший в тайны тяготения и звездных перелетов… Странные твари, которые дышат спиной и разговаривают носом или тем, что у них вместо носа… Похитили! И что же дальше?

Огромный человек, лежавший у подножия валуна, рядом со штабелем металлических ящиков, пошевелился и протяжно застонал. Веки его дрогнули, глаза раскрылись; они смотрели в небо, на россыпь ярких звезд и луны, мелькающие в облаках, но взгляд оставался бессмысленным, словно человек не понимал, где очутился, почему и для чего. В тусклом свете, изливавшемся с небес, лицо его было похоже на каменную маску: плоскогорья лба и щек, хребты надбровных выступов над кратерами глазниц, каньон полуоткрытого рта и задранный вверх утес-подбородок. Дыхание со свистом вырывалось из его груди.

Внезапно он прищурился, подтянул ноги и вскочил, но тут же, бормоча проклятия, оперся о скалу – его пошатывало. Затем голова на мощной шее повернулась точно боевая башня крейсера, зрачки-стволы уставились в темноту, и хриплый рык перекрыл шелест волн, набегавших на берег.

– Какого дьявола!

Он вскинул руку, грохнули выстрелы, пули защелкали по камням, выбивая мелкую крошку и искры. Человек стрелял, и от секунды к секунде его черты теряли сходство с гранитным изваянием; казалось, знакомый грохот и треск вернули ему жизнь, и каждое нажатие курка вливает в его мышцы энергию и силу. Уже не шатаясь, он отодвинулся от валуна, расправил плечи, ощупал пальцами левой руки патронташ. Стая пуль еще жужжала и посвистывала в воздухе, когда он с привычной сноровкой перезарядил оружие и замер, вслушиваясь в темноту.

– Кто здесь? Что за поганая тварь? Вылезай!

Рокот валов в прибрежных камнях был ему ответом. Остров, затерянный в океане, молчал; безмолвствовали рваные черные глыбы и темная вода в центральном кратере, не доносилось ни шепота, ни звука с ночных небес, от звезд и облаков, и даже шелестевший над скалами ветер стих, будто испуганный громом выстрелов.

Не опуская пистолета, человек поднес пальцы ко лбу, потер висок. Лицо его напряглось, он что-то вспоминал с мучительным усилием.

– Это Пирр… Пирр… Я – Керк… и я – на острове… – Брови его сошлись у переносицы. – Зачем я здесь? – С минуту он размышлял, осматривая контейнеры с приборами, водой и пищевым рационом, каменную стену, что окружала площадку у валуна, и бесшумно вращавшуюся антенну сторожевого локатора. Потом стукнул кулаком о ладонь: – Остров, дьявол меня побери! Остров! Я здесь один? Нет? Не могу вспомнить… Почему?

Он склонил голову и снова огляделся, напоминая повадкой гигантского пса, забывшего, где спрятаны с вечера кости. Вид пустого пространства у штабеля ящиков заставил его поморщиться, но тут же его лицо прояснилось; согнув руку, он послал пистолет в кобуру, затем усмехнулся, расставил рупором широкие ладони и гаркнул:

– Язон! Где ты, Язон динАльт?

Тишина. Слышен лишь шелест волн да робкий посвист ветра.

– Прячешься? Опять твои проклятые шуточки, инопланетник? Ну, так я с тобою шутить не намерен!

Голос ветра окреп; теперь в нем чудилась насмешка.