– Я… точно не могу сказать. Просто совет держаться на расстоянии. Уверен, Лови действовала вежливо и дружелюбно. Она всегда была такой.
– Не сомневаюсь, все было в полном порядке, – вмешалась аэлуонка, бросив на квелинца предостерегающий взгляд. – На приеме никто из тореми не угрожал вам, не выказывал враждебных чувств?
– Нет, по крайней мере я ничего такого не заметил. Они вели себя несколько странно, но и только.
– Как именно странно?
– Я имел в виду, просто непривычно. В смысле культуры. – Эшби постарался вспомнить что-нибудь полезное. – Не знаю, как это объяснить.
– Все в порядке, – сказал аандриск. – Мы вас поняли.
– Кто из вашего экипажа общался с тореми? – спросил квелинец.
– Только я сам и наш штурман. Насколько мне известно, больше никто с ними не разговаривал.
– Вы можете это подтвердить?
– Могу ли я…
– Вы постоянно следили за всеми членами вашего экипажа? Можете ли вы с абсолютной уверенностью утверждать, что никто из них никакими своими словами не спровоцировал тореми?
Щеки аэлуонки залились бледным багрянцем. Эшби хорошо знал это выражение. Аэлуонка начинала терять терпение.
– Не будем забывать, кто виноват в случившемся. Экипаж капитана Сантосо тут ни при чем.
– Тем не менее, – настаивал квелинец, сверкая черными глазами на Эшби, – я хочу услышать ответ на свой вопрос.
– Во время приема никто из экипажа не покидал зал, – сказал Эшби. – Я не видел, чтобы кто-то из них разговаривал с тореми.
– Вы не знаете, быть может, кто-то из них сказал что-либо оскорбительное о тореми, находясь в зале, пусть и не обращаясь напрямую к ним?
– Понятия не имею, – насупился Эшби. – Я сильно в этом сомневаюсь. У меня на корабле все воспитанные и вежливые.
Где-то у него в сознании появились ухмыляющиеся Киззи и Дженкс, машущие ему рукой. Но нет, даже у них хватило бы ума не делать подобных глупостей.
– Уверен в этом, – сказал аандриск, также бросивший на квелинца выразительный взгляд. – Очевидно, что корни конфликта уходят очень глубоко, и члены вашего экипажа не могут иметь к этому никакого отношения.
– Возможно. – Похоже, квелинец не собирался сдаваться. – Хотя лично меня очень интересует то, почему тореми открыли огонь по вашему кораблю, а не по кораблям послов.
– А я вижу в этом определенный смысл, – сказал Эшби. – Мы собирались открыть дверь туда, куда тореми не хотели никого пускать.
– По крайней мере какая-то их часть, – заметила аэлуонка.
– Доминирующий клан настаивает на том, что собирается соблюдать… – вмешался хармагианин.
– Не сейчас, – вежливо, но твердо остановила его аэлуонка.
Эшби недоуменно заморгал. Неужели эти люди всерьез собирались сохранить союз с тореми? Даже несмотря на возможность доступ к амби, это было что-то немыслимое.
– Во время приема вы не заметили никаких трений между тореми и представителями ГС? – продолжала аэлуонка. – Понимаю, вы пробыли там совсем недолго, и все-таки?
– Нет, кажется, ничего такого не было, – подумав, сказал Эшби. – Позднее наш делопроизводитель сказала, что, на ее взгляд, тореми никто не приглашал.
Аандриск кивнул.
– Это соответствует другим отчетам.
– Значит, тореми не угрожали ни вам, ни кому бы то ни было из присутствующих? – подытожил хармагианин.
– Нет, – сказал Эшби. – Их Новая мать показалась мне в определенном смысле радушной. Она сказала, что с нетерпением ждет возможности увидеть наше небо. Это ее собственные слова.
– Очень любопытно, – заметила аэлуонка. Окинув взглядом членов комиссии, она залилась краской. – Благодарю вас, капитан Сантосо. Мы просим вас до завтра оставаться на планете, на тот случай если у нас появятся новые вопросы, но сейчас вы можете идти.
– Подождите, и это все? – встрепенулся Эшби.
– Да, ваш отчет был очень доскональным, – улыбнулся аандриск.
– Извините, не хочу показаться грубым, – нахмурился Эшби. – Но я проделал такой долгий путь. Неужели нельзя было все это осуществить через сиб?
– Политика ГС заключается в том, что в случае нападения на гражданских лиц устраиваются публичные слушания, по возможности включающие личные встречи с потерпевшими.
– Политика, – кивнул Эшби. – Понятно. – Шумно вздохнув, он посмотрел на свои руки, лежащие на слишком высоком столе. – Уважаемые члены комиссии, я вовсе не хочу вас оскорбить, однако ваша политика должна была защищать меня и мой экипаж. Я полностью вам доверял. Я был уверен в том, что нас не пошлют туда, где нам будет угрожать какая-либо опасность, помимо той, что связана с нашей работой. – Он сделал над собой усилие, стараясь сохранить голос спокойным. – Вы же отправили нас туда, где нам было не место, и вы по-прежнему собираетесь послать туда кого-то другого. Вы поставили под угрозу жизни всех членов экипажа моего корабля, ни о чем не предупредив, а теперь сидите здесь и рассуждаете о политике!
Читать дальше