Леонард Карпентер: Конан Великий

— Рабом ты был всегда, — ответил ему Конан. — Рабом ты навсегда и останешься, как, впрочем, и посмешищем… Но как, Эрлик тебя подери, тебе удалось так упаковаться?

— Большой тайны в этом нет, — пророкотал басом Делвин. — Я был великаном, сильным, как десять обыкновенных людей, за что они ненавидели меня и боялись. Я вел жизнь одинокого отшельника, ибо где бы я ни искал общества других смертных, меня всюду называли чудовищем и объединялись целой толпой, чтобы убить меня.

Похожий на каменное изваяние, могучий, как скала, Делвин продолжил свой рассказ:

— Однажды я ворвался в библиотеку при одном из храмов, вышвырнув оттуда жрецов-хранителей. Долгие годы я провел, изучая древние фолианты и вскрывая опечатанные магическими печатями свитки. Я искал заклинание, которое помогло бы мне стать меньше ростом. Однажды я вызвал демона по имени Ктантос; он обещал мне помочь в моем деле. Как видишь, король, я был не дурак! — Делвин как-то дико ухмыльнулся. — Помня, каким проклятьем был для меня великанский рост, я потребовал у Ктантоса сделать меня меньше, чем нормальные люди. Ибо я знал, что так мне будет легче втираться в доверие к глупым и тщеславным людям, легче манипулировать ими. Смертные имеют слабость к тем, кто явно уступает им в силе, кто безопасен, над чьим уродством можно безнаказанно издеваться. Пользуясь своим опытом, своим умом и помощью Ктантоса, я очень быстро стал советчиком правителей, направляя их поступки на достижение нужных мне целей. — Дел-вин покачал огромной головой и расхохотался: — Когда-нибудь я сам стану королем. Королем всего мира! Король Делвин Великий, повелитель мира!

— Врешь, скотина! — грозно крикнул Конан. — Я никогда не издевался над тобой, не потешался над твоим ростом! Почему ты выбрал меня для своего дьявольского плана?

Казалось, что великан лопнет от смеха:

— Я решил поставить на тебя, потому что ты был… богат, любим и… и глуп! Представь себе короля, который так не любит самого себя, что подозревает всех вокруг в ненависти к себе… Короля, повелителя великой страны, который хочет быть в десять раз более великим, а достигнув этого, начинает хотеть еще большего, опасаясь что кто-то упрекнет его в слабости или малодушии… Нет, Конан, из всех королей Хайбории ты как никто другой подходил мне. Взять твое отродье — Амиро: с ним бы мне пришлось изрядно повозиться, подбивая его на то, что мне нужно. А ты — ты принес бы мне мир на блюдечке… если бы еще не твои верные друзья и подданные. Чем ты их так пленил, почему они так слепо верны тебе — я не знаю, но досаждали они мне изрядно.

Конан сурово спросил:

— Значит, это ты подослал своего демона, чтобы тот убил Ясмелу? Это ты соблазнил меня Амлунией и настроил против Амиро?

— Само собой — я, кто же еще?! — Великана распирало от удовольствия. — И бояться мне было нечего, ибо я знал, что когда придет время, когда власть над миром будет в твоих руках, известие о том, что в борьбе за нее ты убил собственного сына, уничтожит тебя, превратит в безвольную тряпку, старую развалину…

— Дьявол! Негодяй! — разъярился Конан. — Знай же, что доводилось мне расправляться с чудовищами и пострашнее тебя. Я не боюсь встретиться с тобой в поединке лицом к лицу, один на один!

— Ну что ж, неплохо, — оскалился Делвин. — Иди же сюда, маленький человечек. Я вскрою тебя, как устрицу, твоя печень пойдет мне на закуску. — Делвин сделал шаг вперед, не обращая внимания на окружающих его солдат: — А затем я заберу себе в качестве комнатной собачки твою жену и поведу твою армию дальше через горы — завоевывать мир.

Конан, кипя от гнева, уже занес меч, но вдруг остановился. Оглядев готовых броситься ему на помощь стражников, Просперо, Амиро, даже Публио, сжимающего в руке кинжал, он опустил оружие и сказал:

— Предатель или нет, но ты был моим другом. Я не хочу убивать тебя! Но, видит Митра, такое исчадие ада нельзя оставлять в живых.

Делвин взвыл, глядя в небо:

— Видит Митра — я и сам не хочу жить!

Он нагнулся, чтобы поднять с земли здоровенный камень. В кого великан хотел швырнуть свое последнее оружие, осталось неизвестным. По знаку Конана стражники бросились на Делвина со всех сторон с копьями наперевес.

Через несколько мгновений все было кончено. В несколько переломов и сильных ушибов у солдат обошлась аквилонской армии смерть королевского шута.

Когда чуть стихло волнение после происшедшего, Конан приказал своим солдатам вырыть могилу для огромного трупа Делвина и насыпать над ней каменную пирамиду. Сам же король и принц Амиро остались вдвоем на нейтральной территории разрушенного древнего храма. В обе армии, все еще находившиеся в ожидании скорой битвы, было передано, что командиры ведут переговоры необычайной важности. Группа кофийских офицеров и личная стража принца присоединились к аквилонцам, охранявшим территорию храма. Королева Зенобия приказала привести к развалинам остававшегося в аквилонском лагере маленького Конна.