Евгений Гаглоев: Жаждущие мести

– Отца Аркадия убили, – выдохнул Артем. – Два покушения… На третий раз убийцы сумели его достать. Не зря Кривоносова отправили в Европу… Вовремя спрятали от убийц.

– Да, ужасная история, – согласился Никита. – Но теперь они повернут все в свою пользу. Слышал, что она говорила? Свалят всю вину на Эдуарда, а сами продолжат эти эксперименты, только будут куда осторожнее. Гады! – в сердцах бросил Легостаев.

– И что же будет дальше? – едва слышно поинтересовался Артем.

– Поживем увидим, – ответил Никита.

Они продолжали молча наблюдать за происходящим на телеэкране. Тут на тумбочке у кровати Никиты завибрировал сотовый телефон. Взглянув на дисплей, Легостаев включил громкую связь.

– Если ты думаешь, что тебе удастся отсидеться дома, ты еще дурнее, чем я предполагала! – раздался возмущенный голос Ирины Клепцовой. – Ты разломал мне весь пол в комнате, так что приходи и чини, как обещал! Хватай Бирюкова, который наверняка скрывается вместе с тобой, и тащи его сюда. На сегодняшний вечер вы поступаете ко мне в рабство. Будете пахать до седьмого пота, пока я буду объедаться с девчонками пирожными!

– А почему только с девчонками? – возмутился Артем. – Может, я тоже не прочь чем-нибудь пообъедаться?!

– Посмотрим на твое дальнейшее поведение, приятель, – ответила Ирина.

– Белый медведь тебе приятель!

– Дуйте ко мне немедленно, – уже спокойнее сказала Ирина. – Сначала работа, а потом угощение. Пирожных у меня на всех хватит.

И она бросила трубку. Никита поднял взгляд на Артема, которого все еще немного потряхивало от возмущения, и, не сдержавшись, рассмеялся.

Два дюжих широкоплечих санитара тащили упирающуюся Лию Данилову по белоснежному коридору с обитыми пластиком стенами. Мягкие тапочки Лии скользили по гладкому полу, она едва успевала переставлять ноги. Но при этом вырывалась что было сил, то и дело пытаясь укусить ненавистных мужланов, крепко державших ее за руки.

– Как вы со мной обращаетесь?! – возмущенно кричала Лия. – Мой отец работает в городской администрации! Я очень важная особа! Я – королева красоты!

– Была, – хохотнул один из санитаров «Геликона». – А теперь ты королева психушки!

Его напарник расхохотался и едва успел отдернуть руку от острых зубов Даниловой.

– Хватит рыпаться! – рявкнул он на нервную пациентку. – Твой папаша – большая шишка, только поэтому мы и не надели на тебя намордник! Но еще раз попытаешься меня укусить, я точно заткну тебе пасть!

Лия взвыла от ярости. Еще никогда она не чувствовала себя такой бессильной. Ее обманули, ее предали! Эти вероломные твари обошли ее на конкурсе красоты! Она столько всего сделала, чтобы победить, но ее соперницы оказались хитрее и сноровистее. О, как же Лия их ненавидела! Если ей когда-нибудь представится возможность выйти отсюда, она точно знала, чем заняться. Месть!

Она отплатит всем обидчикам за свои горести и унижения. Братец еще легко отделался, она видела, как его забирали спецслужбы. Чертов монстр! Он тоже виноват! Все кругом виноваты и все когда-нибудь получат по заслугам!

Лия снова рванулась изо всех сил, стараясь освободиться, но санитары держали ее очень крепко. Смеха ради они даже подняли ее над полом, так что ее ноги заболтались в воздухе. Лия снова завизжала, а те только покатились со смеху.

– Гады! Подонки! – кричала она. – Вы меня еще плохо знаете! Я вам всем отомщу. Всем! Уж будьте в этом уверены!

– Тебе тоже страшно, Валентин? – спросил санитар, который обещал надеть ей намордник. – Я так прямо весь дрожу.

Навстречу им по коридору шел старший врач «Геликона» Вениамин Дубровский.

– Что за крики на этаже? – спокойно осведомился он. – Новая пациентка? Буйная, похоже.

– Девица из новостей, – пояснил санитар Валентин. – Та самая, с конкурса красоты.

– Королева! – выкрикнула Лия, вызвав новый взрыв хохота.

– Знаменитость, – понимающе кивнул Дубровский. – Пыталась получить корону, убрав с дороги всех конкуренток? Наслышан, наслышан. Когда определите ее в палату, вкатите ей лошадиную дозу успокоительного. Я не желаю больше слышать в своем учреждении ее мерзкие вопли.

Услышав это, Лия закричала с новой силой, но никто не обратил внимания на ее крики. Лишь в зарешеченном оконце одной из ближайших стальных дверей вдруг появилось чье-то лицо.

Тонкие изящные пальцы бледно-зеленого цвета обхватили стальные прутья. Большие глаза с любопытством уставились на вопящую и дергающуюся Данилову.