Алекс Блейд: Откровения. Книга первая. Время перемен

Тучи вновь заволокли небо, угрожая еще одним проливным дождем. В левой груди Иллюзиона снова заныла тупая боль. Пройдет еще несколько дней и рана окончательно срастется с фигуркой. Но сейчас эта боль оставалась с ним.

— Например, какой-нибудь убийца может не чувствовать за собой вообще никакой вины за совершенное им убийство, — продолжал Mortem. — И соответственно фигурка сумчатого дьявола его не накажет. Потому что не чувствует вины у этого человека.

— А что насчет самого наказания?

— Аналогичная ситуация. Сам сумчатый дьявол не порождает никаких наказаний. Он лишь воплощает то наказание, какое сам человек ожидает за свое преступление, и представляет у себя в голове. Так, если этот же убийца будет ощущать за собой вину и ждать, что его накажут, к примеру, райским островом, то именно это и произойдет. Мысленно, конечно же. Всё это происходило лишь в голове человека, погруженного в транс.

— Но я слышал про адский кипяток, четвертование и тому подобное…

— Протекторам было выгодно, чтобы люди думали, будто сумчатый дьявол сам находит грех и вину за подсудимым человеком, и наказывает адскими муками. Соответственно все ожидания людей, которые попадали на это правосудие, сводились к мыслям про ад. Они ожидали кипяток — и вот, пожалуйста, получите. Очень действенная пропаганда.

— А кто судил всех людей? Это ведь был кто-то из протекторов?

— Судьей избирался один из восьми Верховных протекторов. И ему передавалась эта фигурка. Судья мог одновременно судить сразу нескольких человек. Всё это так называемое правосудие происходило в течении пары минут. Но после кипятка, никто не горел желанием вернуться обратно. Восстания в провинциях прекратились, а преступления сошли на нет.

— И сколько Судья мог держать людей одновременно в таком состоянии?

— Верховный протектор Виккан смог разом осудить три тысячи человек. Правда, после этого он скончался. Но пять столетий назад это было призвано неэффективным средством. И на смену этому правосудию, пришло осуждение любым действующим протектором любого человека на ссылку в Вечность. Это аномальные временные зоны хроноспазма. Их всего было обнаружено четыре на планете.

— Никто не вернулся оттуда?

— Проблема в том, что оттуда сложно выбраться. И протекторы не особо-то и желают это делать для тех, кого сами туда и отправили. Так и остаются все эти люди там уже где-то пять веков. Они даже убить себя не могут. Там господствует один вечный зацикленный день. Всё постоянно повторяется и возвращается к первоначальному состоянию. Теперь ты представляешь себе кто такие протекторы, и кем ты стал. Мы все грешники и тираны.

— Но ведь протекторы создали идеальное общество без войн и преступности…

— Общество построенное на страхе и лжи. Ничего больше. Хотя нет, еще алчная жажда власти. Но страх — это главное. Это основной источник жестокости человеческой души.

— Я не понимаю вас. То что вы сейчас говорите мне, просто не укладывается в голове.

— Понимаешь ли, наша сегодняшняя жизнь — это не борьба между плохим или хорошим, добром или злом. Зло становится добром, стоит лишь посмотреть на него с другого берега жизни. И сегодня человеческий выбор лежит между чем-то плохим и чем-то поистине ужасным. Став протектором, ты вступил в царство настоящего Зла. И я только прошу тебя оставаться в нем человеком, а не становиться самому носителем этого Зла. Помни об этом, Йенс Изенбрег.

Встав со скамьи, Mortem — он же Энрике Барлоу — направился к себе домой, оставив этого молодого протектора одного. Он ко многим, вновь пришедшим протекторам, пытался достучаться, донести свою правду.

Сначала они довольно живо интересовались, задавали вопросы. Но все они сравнительно холодно относились к тому, что он говорил о настоящей сути протекторов. Эти молодые люди чувствовали, что добились чего-то важного в своей жизни, стали королями. И никто не хотел лишиться этой силы и власти. И поэтому они предпочитали молчать и смириться с тем, что творилось на самом деле. А через пару лет становились такими же надменными тиранами.

Mortem пытался хоть как-то донести эти проблемы и до остальных Верховных протекторов. Но никто из них не воспринимал его всерьез. Они не видели лик неизбежного конца. Но они бы поняли, если бы увидели то, что видел он.

Древнее устройство людей Золотого века для искажения реальности вселенной, так и не было соединено протекторами воедино. Но проблема состояла в том, что его в любом случае когда-нибудь соберут. Пусть даже и через сотни лет.