Андрей Белянин: Цепные псы Империи

– Давайте попрощаемся с мистером Строгоффым, – холодно подтвердил голос помощника капитана. – Пусть покормит рыб, а потом расскажет своим приятелям на дне, каково это, оскорблять честь и достоинство флота Ее Величества.

Я опять-таки не был уверен, кого они имеют в виду, но почувствовал, что меня вроде бы пытаются приподнять и куда-то…

– Сейчас же отпустите его, негодяи! – неожиданно громко прозвенел незнакомый мне женский голос.

– Мисс, вы бы… шли своей дорогой, – попытался посоветовать помощник капитана, но даже я в мешке абсолютно четко различил сухой звук взводимого курка.

– Отпустите этого человека, или я буду стрелять!

– Мисс?!

– И ни одного предупредительного в воздух, – предупредила эта самая мисс, не знаю кто, но спасибо ей, приятно: за меня редко хоть кто-нибудь заступается. – Поверьте, стрелять я умею. И с такого расстояния не промахнусь.

– Сэр, да в ее револьвере всего шесть пуль, – буркнул кто-то из матросов, но меня, тем не менее, никуда не выбрасывали.

– Совершенно верно, всего шесть пуль. Значит, шесть трупов. Желающих выберете сами или есть добровольцы?

Повисло раздумчивое молчание. Из чего я заключил, что напавших на меня, видимо, было чуточку больше шести, но они все равно никак не могли определиться, кто готов умереть ради того, чтобы выбросить меня за борт, а кто нет.

– Мисс, это всего лишь шутка, – после долгой минуты молчания решился помощник капитана. – Мы с ребятами просто шутили над нашим старым добрым другом, Майклом Строгоффым. Вы ведь не подумали, что это всерьез? Ха-ха…

– Хи-хи, – без малейшей тени усмешки подтвердил женский голос. – А теперь оставьте его и пойдите прочь.

Меня без извинений и пиетета бросили на палубу. Я больно ударился плечом, но зато никто из уходящих не догадался пнуть меня ногой под ребра. Как говорится, уже спасибо. А через мгновение чья-то уверенная рука помогла мне стянуть мешок с головы.

– Ох, так это вы? – Я впервые взглянул на свою спасительницу, узнав в ней ту самую рыжую девушку, которая вместе со мной садилась на пароход.

– А это вы? – так же искренне поразилась она. – Сэр, каким рогатым чертом вас понесло драться с матросней? На вид вполне интеллигентный джентльмен…

– Да, мне даже почти предложили преподавать в Оксфорде, – криво улыбнулся я, косясь на маленький бельгийский револьвер Лефорше в ее руках.

– Это дядин. – Она привычным жестом сунула оружие себе в ридикюль. – Я еду в Россию, к своему отцу. А мой дядюшка везет моих двоюродных сестер ко двору царя Александра. Не буду хвастать, но мой отец имеет определенный вес в Санкт-Петербурге. Так что, если вам нужна помощь и защита…

– Я безмерно благодарен вам, мисс, но боюсь, что не заслуживаю вашего внимания. Между мной и… этими господами произошел ряд недоразумений, мы все погорячились, возможно, кто-то действительно хватил лишнего. Но поверьте, лично мне меньше всего бы хотелось вмешивать в это дело полицию или злоупотреблять вашими связями.

Вместо ответа она молча шагнула ко мне, при ярком свете луны безапелляционно рассматривая мое лицо, взяв меня за подбородок.

– А вас хорошо отделали, – задумчиво протянула девушка, и я еще раз невольно залюбовался ее наивной красотой.

Больше всего она была похожа на голубку, лесную горлицу, волей судьбы случайно залетевшую в город, севшую на треугольную шляпу памятника адмиралу Нельсону и круглыми глазами озирающую несовершенство этого мира.

– Ну что ж, могло быть и хуже.

– Было, и не раз, – подтвердил я, осторожно отводя ее руку. – Мне пришлось много боксировать.

– Может, представитесь?

– Майкл Строгофф.

– Это я уже слышала. Вы ведь не англичанин?

– Увы, нет. Я русский. Но с восьми лет живу в Великобритании. А вы?

– Энни Челлендер, с двумя «л», – представилась она, изобразив неглубокий поклон и забавно тряхнув кудряшками. – С трех лет воспитывалась в России, хотя по рождению и крови стопроцентная британка. Но, думаю, нам стоит перенести дальнейшее знакомство куда-нибудь поближе к вашей каюте.

Наверное, я слишком явно покраснел, потому что девушка топнула на меня каблучком и храбро добавила:

– Каждый думает в меру своей собственной испорченности, побитый сэр Строгофф! Я лишь имела в виду, что готова проводить вас, и если это необходимо, то вызвать вам врача.

Мне пришлось извиниться, по-джентльменски констатируя, что из нас двоих наиболее испорченным являюсь, разумеется, я.

Мисс Челлендер без малейшего стеснения, игнорируя все английские чопорности и правила этикета, отважно подцепила меня под локоток и повела вдоль борта, по лестнице наверх. Или правильнее сказать, потащила, как нежная дочь тащит домой к маменьке подобранного у паба загулявшего отца…