Николай Чепурин: Взгляд из прошлого

Герш сделал еще два резких посыла, от которых Гирумешоп уклонился и снова выкрикнул какие-то непонятные слова. Вспышка яркого света на мгновенье ослепила призрака, старик воспользовался этим и, подобравшись вплотную, пронзил обманчивый облик врага.

Злой дух издал протяжный стон и упал на колени, а взору всех собравшихся предстал его бесформенный, размытый призрачный силуэт.

– Я слышал о тебе, Существо. Добро пожаловать в мою обитель, – произнес Гирумешоп.

Упоминание о прежнем имени вновь разбудило в Герше память о его прошлой жизни, полной лишений и страданий.

– Не-е-е-ет! – призрак издал отчаянный плачь. – Не-е-е-ет! Замолчи!

Гирумешоп в третий раз произнес непонятные слова, и порыв ветра подхватил рыдавшего и потерпевшего поражение врага, и усадил на трон, в тот же миг превратившийся в магическую клетку, из которой дух не мог вырваться.

Праздник объявили оконченным, всем собравшимся было велено расходиться по домам.

В строжайшей тайне Гирумешоп воззвал к своему отцу – Великому Небесному Свету, и тот с дозволения Всевышнего приоткрыл проход в Сокрытую Грань, куда отправили Герша, а сам проход надежно запечатали и спрятали.

Дьявол же был взбешен. В наказание своему слуге, он не стал вмешиваться в произошедшее и оставил злого духа в Сокрытой Грани, а сам устремил свой взор в сторону людей, небезосновательно полагая, что их сердца и души легче других поглощаются тьмой.

Опасаясь, однако, что Зло на этом не успокоится, король при помощи Великого Небесного Света возвел в Лесных Землях Дикие Сады, ставшие оплотом Света на Марсе.

Антонадия поселилась среди Садов, и Великий Небесный Свет даровал ей часть своих сил. Днем она гуляла меж высоких деревьев с могучими, толстыми, как у дубов, стволами и огромными зелеными кронами, среди которых свисали ягоды, размером с яблоки, похожие на рябину, и восхищалась красотой этого дивного места. Древесные гиганты шептались с ней, рассказывая диковинные истории, и делились своими тайнами, мягкие травы бережно укутывали ее во время сна, а сама земля излучала успокаивающее и обогревающее тепло.

Ночью девушка любила выходить к озеру и, сидя на его берегу, любоваться чистым и сказочно прекрасным небом, на котором то и дело мерцали далекие звезды, донося свой свет из других частей Вселенной.

Но вот в какой-то момент трионтка почувствовала, что смертный час ее уже близок. Тогда она сокрыла Сады далеко за пределами зримого мира, а в Лесных Землях, глубоко в подземелье Покатой Горы, Антонадия создала единственный вход в них в виде статуи девушки, позволяющий очутиться в Садах всем тем, кто чист душой.

По завершению этих трудов, Свет позвал ее и спросил, хочет ли она стать его ученицей. Но Антонадия выбрала другой путь, и Великий Небесный Свет позволил ей последовать дальше, в иные миры, где в сокрытой Вечности обитают души всех существ после смерти…

«Я – изгнанник

посланник древнего народа

и бывший ученик Великого Небесного

Света. Меня зовут Сапирмут»

Отрывок из дневника Сапирмута

Когда Всевышний создал Вселенную, изгнав Изначальную Пустоту, Он зародил в ней жизнь. В те далекие времена Марс населял древний народ, называвший себя трионтами, но было это так давно, что уже в эпоху их эволюционных потомков это название затерялось во времени.

Трионты, существа с кожей русого цвета, внешне весьма походили на людей.

Цивилизация прамарсиан, а именно так в будущем называли их, была достаточно развита для того времени. В центральной и южной частях восточного материка размещались крупные города и селения, процветали наука и образование, медицина и культура, ремесло и промышленное производство. Но уже после смерти Гирумешопа в 35 году постепенно все это стало приходить в упадок. Закат эпохи трионтов был уже близок…

Король Муфбак нервно мерил шагами комнату. Сцепив руки за спиной в замок, он уже в двадцатый раз прошелся туда-сюда. Наконец, обойдя вокруг огромного стола, за которым устраивались званые ужины во время королевских приемов, трионт опустился на трон, стоявший во главе все того же стола.

Откинув голову на спинку, обшитую мягкой и дорогой зеленой тканью, Его Королевское Высочество прикрыл глаза рукой и погрузился в свои тревожные думы.