***
Мара подошла к мосту, всё, её время вышло, пора возвращаться в царство Нави… Она оглянулась, как будто всматриваясь во что-то, вздохнула, улыбнулась одними уголками поблекших губ и кивнула головой, как будто соглашаясь с чем-то ведомым ей одной…. Пусть всё будет так, как суждено, и никак иначе… Сегодня даже человек равен с Богами силой своей души…
Наконец довольный удачно завершенным делом и обретением новой мелодией весны, Велес отложил свирель, улыбнувшись своей находчивости. Осталось совсем немного, чтобы эта история завершилась так, как задумал её самый загадочный представитель Прави. Велес тряхнул головой, обернувшись в довольно обаятельного старичка, пора…. Игорь уже был почти у дома Алины, как вдруг, появился старик-торговец цветами. – Возьмите букет для будущей жены. Подарите ей ландыши! Словно сонет отличается ото всех стихов, запах ландышей отличается ото всех цветов, подарите их любимой, возможно когда-то о них тоже напишут сонет!
Игорь вздрогнул… Откуда этот старик знает и женщине, о стихах, о его намерении жениться? Хотя врываться в дом женщины поздно вечером с пустыми руками… Он взял ландыши…
Невинных ландышей букет
Ты положил на строки клавиш,
Я напишу тебе сонет,
А ты рыдать меня заставишь…
Пройдут года, века, и вечность
Прольётся грозовою тучей,
Но чистота и безупречность
Злодейству места не уступят.
Ты мне подаришь сквозь года
Любовью восхищённый вечер,
И снова буду я рыдать,
По строкам клавиш подвенечных.
И лягут ландыши на строчки
По клавишам скучая очень…
Вот теперь, Бог Мудрости и покровитель искусства, Велес мог быть спокоен, даже риск уговаривать Мару, стоил результата! Зато Веста – умница, конечно она не могла упустить такой случай, поучаствовать в истории новой любви! Вот теперь пусть всё будет так, как суждено, и никак иначе.
Я благодарю своего Учителя за помощь в создании этой сказки.
Над полем ветра вой и крики воронья,
И стоны раненых давно затихли.
В косой овраг стекает смертный яд,
Зелёным маревом могильным
.Из старых копий вытекла смола
Питаясь горечью полынной,
Передо мной забытые тела,
Погибшей княжеской дружины.
Глазницами зияют черепа.
Ржавеет сталь мечей, когда-то грозных.
Не сосчитать, ни схоронить тех, кто здесь спят,
Кого покрыли серебром снега, хвалили грозы.
И только небеса во тьме веков,
Побоищ страшных списывали даты.
Сверкали искрами по лезвиям клинков,
Восславив силу тел и мощь булата.
От свиста стрел не мог укрыться враг,
И падали на землю, словно куклы,
От нестерпимых и смертельных ран
И кто б могли вернуться – не вернулись.
Не находя тебя средь тысяч тел,
Перебирая скопище скелетов,
Я онемела в горькой пустоте-
Под крики воронья и завыванье ветра.
Над полем висели фиолетово-свинцовые тучи.
Вся тяжесть невыносимых страданий, бесплодных ожиданий и многолетних поисков скопились в этих тучах. Огненный стрелы смертельных молний из края в край пронзали и без того сжатое пространство… Седая ведьма в оборванной тунике, сером измызганном плаще стояла у края поля. В её руках была чаша с живительным снадобьем, и с молниями, держащими её связь с Богами. И она уже точно знала, что, если не найдёт того, кто нужен ей больше жизни, кого ищет она уже несколько столетий, одна из этих молний пронзит её, не оставив больше сил для жизни, и уже никто и никогда не сможет отличить её останки от тех, что появились на этом поле во время жестокого боя, и которые благодаря её колдовству стали видны. Прямо у её ног на белой бязи призрачного апрельского снега (месяц снегорон) лежали два воина, пронзившие друг друга копьями, так, будто не видели они с кем воюют, не понимали, где враг, их расщеплённые щиты поскрипывали, шатаясь на древках копий, ветер подхватывал этот скрип и с завыванием разносил его по всему полю. Крики воронья вторили ветру, словно обрадованные нежданной добыче. Уж они то знали всё, что тут было… но ведьме нужно было знать больше. Она искала того, кто пришел к ней когда-то во сне, оставив после себя вкус счастья, и исчезнув, как в тумане, в смертельном зелёном мареве боя. Она тогда лишь успела запомнить его зелёные глаза, глядящие прямо в мутное небо и красную от растёкшийся из рубленной раны крови, да перелив драгоценных камней наборной рукояти дорогого булатного мечи, пронзившего того, кто должен был стать её судьбой… Ведьма сделала ещё несколько шагов по полю… Рядом с головами погибших ратников валялись заржавевшие шлемы, так и не спасшие своих хозяев… Обломки стрел были самой большой опасностью, потому что они кругом валялись, торчали из тел, и можно было пораниться так же легко, как если бы они летали тут, как во время боя. То тут, то там виднелись воины с отрубленными ногами, так часто делается в сражении, врагам отрубают ноги, чтобы долго с ними не возиться, и те погибают от потери крови и терзающей боли, но многие из них продолжали драться уже после получения жутких ран, эта битва была жестокой и кровопролитной на самом деле…
Читать дальше