Оксана Юрьева: Хранительница. Обретение мира людей

– Хранительница Ина, – возбужденно начал он, еще двигаясь к ней, размахивая своим посохом, – проблема у Свирепого толстобрюха с роговой пластиной на морде, – закончил он, останавливаясь напротив Ины.

– Это который вожак, – уточнила Ина.

– Конечно вожак, – воскликнул Смотритель, – только у вожака такая огромная роговая пластина на морде, у других она вырастает по мере… —

– Простите, Смотритель, – максимально вежливо, но настойчиво перебила его Ина, зная, что придерживаясь политеса ей придется выслушать целую речь в отношении любимых Смотрителем толстобрюхов, да впрочем, как и любой живности населяющей Гармоничный мир, – я помню как растет роговая пластина на морде толстобрюха. Какая же у него проблема, – осторожно вернула Ина старика к теме.

– Он пропал, – выкрикнул взбудораженный Смотритель.

– Как пропал, – не поняла Ина. Свирепый толстобрюх – очень громко сказано для вполне флегматичного и миролюбивого животного. Но и в Гармоничном мире случались казусы и толтобрюхи, покой которых нарушался неосторожным вторжением добывателей тростника на их территории, бывало, выходили из себя. Для этого и существовал Смотритель. Старик был просто одержим безмерной любовью к животным, и мог найти общий язык с любой животиной, но, как всегда, ситуации бывали разные и иногда даже требовали вмешательства Ины, например, как сейчас. Ина пристально всматривалась в тростниковые заросли. Да, всё стадо здесь, самки, подросшие толстобрюхи и все до единого детеныши здесь, а Свирепого нет. Она уже начала волноваться, что могло произойти такого из ряда вон выходящего, что заставило вожака оставить свою семью. Неожиданно в самых дальних зарослях раздался привычный рев и Свирепый собственной персоной своей толстой мордой с роговой пластиной нарисовался, раздвигая огромной тушей густые заросли, ломая ногами-тумбами хрупкий тростник. Стадо замерло, временно, как по команде, перестало жевать тростник и все, от самого маленького толстобрюха до следующего претендента на звание вожака, повернули свои флегматичные морды в сторону ревущего Свирепого, своим ревом подтверждающего законные права на роль вожака стада, словно приветствовали ушедшего по необходимым делам родича, а потом также неторопливо продолжили свое дело, ничем не выражая своего недовольства или удивления в связи с его отсутствием.

– Фу, – выдохнул смотритель, худыми пальцами прикладываясь к груди, сдерживая биение своего разошедшегося сердца.

– Вот видите, а вы паниковали, – впрочем, с явным облегчением произнесла Ина.

– Последнее время он стал чаще пропадать в этих дурацких зарослях, – поторопился объяснить ей успокоенный и даже довольный старик, – но, самое странное, я теряю связь с ним. Во время его пропаж я не слышу его вибраций. Хранительница, боюсь Свирепый болен.-

Ина бросила взгляд на присоединившегося к стаду вожака сорвавшего приличную охапку тростника и флегматично, как все толстобрюхи отрешенно от окружающего мира, перемалывающего ее своими огромными плоскими зубами.

– Да ладно, – пожала плечами Ина, – вы же знаете, если он уходит в глубокий сон, вибрации практически неуловимы. В следующий раз его пропажи зовите меня. Я уж точно разыщу этого ленивца.-

– Какой все-таки Смотритель ответственный, даже трепетный, – подумала Ина, открывая глаза, на дороге к Заветной роще и скрещивая привычно пальцы, чуть склонив голову треугольником у лба в жесте благодарности. Ина посмотрела на солнце. Она могла не спешить. Время созревание плода рождения только началось и Ина, не торопясь двинулась по пыльной дороге проложенной в поле среди зеленой травы ногами жителей из окрестных селений и колесами их тележек, которые этим путем направлялись в столицу обменять плоды своего труда на что-нибудь нужное или просто навестить родственников. Ласковое солнце привычно светило в высоком голубом небе, цвели в зеленой траве простые разноцветные цветы, беззаботность заполнила душу, наполняя ее блаженной негой бытия текущего дня жизни Гармоничного мира.

Заветная роща встретила Ину привычным шелестом листьев. Деревья перешептывались между собой, касаясь друг друга ветвями. Хотя это только казалось Ине, и просто ветер играл в свои игры среди гибких ветвей. Ина шла приметной тропой к центру рощи. Ковер мироздания мерцал черно-белыми светящимися ворсинками, ежесекундно хаотически вспыхивая непонятными мозаиками картинок. Деревья в обычном их понимании здесь заканчивались. В центре голыми, без единого листочка, кряжистыми ветками тянулись к голубому небу черные, как жирная земля на ухоженных грядках в огороде Амы, сильные деревья. Их толстые крепкие ветки необычными мостами перекидывались друг к другу, соединяя в хороводе этот абсолютно безветренный тихий странный лес, словно своей тишиной отсекающий все звуки извне, охраняющий малейшее проникновение ненужного пустого в тот миг, который определен самим ходом планет вселенной, миг зарождения живой энергии, миг рождения новой жизни. Ина с легкостью запрыгнула на самую нижнюю ветку и, прислушиваясь, аккуратно шагнула по мостикам из черных ветвей. Она осторожно перешагивала с одной ветки на другую, иногда задерживая дыхание, прислушиваясь к окружающему. Наконец почти в центре скопления мостиков она оглянулась. Да, она не ошиблась. Характерный звук легкого хлопка повторился. Чуть наклонившись, она осторожно заглянула под один из сводов. Как раз на расстоянии полета стрелы висело, мерцая, что-то похожее на фрукт. Только бы это был не фантом, эти ложные светящиеся пустоцветы утомляли ее. Нужно было все начинать сначала. Прошлый раз Ина бродила по висячим черным мостам почти до темноты, и Смотритель рождения получила насказанное наслаждение, любуясь созданием светящегося кокона в ночи. Но Ине было от этого не легче, ей не очень хотелось повторить прошлый опыт и рухнуть без чувств от усталости в свою кровать, когда багровая полоска над горизонтом возвестила о начале наступления нового дня. Ина сосредоточенно, но совершенно спокойно достала из колчана стрелу и, присев на корточки, упершись ногами в ветку, уверенно натянула тетиву лука. Стрела просвистела свой путь, разрезая ножку соединяющую плод с деревом. Ина довольно улыбнулась, видя, как падает плод и, слыша звук его удара о ковер мироздания – значит это не фантом, лопающийся мыльным пузырем с характерным треском, это действительно плод рождения. Ина насторожилась, прислушиваясь, не оборачиваясь. Чужие вибрации проявились очень четко. Странно, тот, кто должен появиться на краю Ковра мироздания, наблюдает за ней, прячась где-то внизу. Ина уверенно поднимается и привычно забрасывает лук на плечо.