Денис Запиркин: Сборник рассказов. Избранное. Они действительно начинают воплощаться

– Ну что, вылезайте! Приехали!

Задремавшие дети начали стали озираться по сторонам через стекла, поеживаясь от перспективы выходить из теплого салона на ветер.

– Хорошо, мам, – старший отсоединил ремень выбрался из кресла и стал помогать сестре.

– Выходите и идите к крыльцу, а я пока выну сумки.

Джейн шла по хрустящему мокрому гравию дорожки, ведущей к дому. Это был двухэтажный особняк с высокой покатой крышей. Рядом с домом росли высокие старые липы, которые в летнюю пору закрывали зеленой листвой вид из окон, а сейчас чуть ли не царапали лапами голых черных мокрых веток по стеклам и ставням. Сонные дети, убаюканные теплом машины, уже стояли на крыльце, сверкая теплыми розовыми щеками, зябко переминаясь в ожидании мамы, которая откроет им дверь.

Незнакомые замки, – это всегда морока. Пока их найдешь, пока убедишься, что ключ не подходит и попытаешься открыть новым, – так всегда, когда приезжаешь на новое место. Наконец, Джейн открыла дверь и почувствовала запах моющих средств, которыми, похоже, вчера прибирали дом к их приезду. Дома было чисто и прохладно.

– Первым делом затопим камин, – сказала она, и ребята весело бросились исследовать незнакомую территорию.

Сумерки пришли быстро и незаметно. За окном едва угадывались черные качающиеся силуэты деревьев. Иногда еще можно было разглядеть разрыв между черными облаками.

Умаявшихся в дороге детей после ужина быстро сморило и они отправились спать. Несмотря на первую ночь в новом доме, они быстро заснули. Проверив, что с ними все в порядке, она поправила одеяла и, выключив свет, медленно прикрыла дверь в детской. Спускаясь на первый этаж, она старалась тише ступать по скрипнувшей на паре ступенек лестнице.

Стемнело окончательно. Джейн зажгла свет по всему холлу, на кухне, убрала посуду со стола в большую блестящую металлическую раковину, решив, что вымыть ее в посудомойке можно и завтра. Она устало опустилась в деревянное плетеное кухонное кресло. Потом поднялась, зажгла на плите газ и поставила чайник.

Было тихо. Но дети спали крепко, так что новости не должны были их разбудить. Она решила, что шум телевизора будет комфортней, чем эта пустота непривычного большого дома.

Чайник начал шуметь, и она прибавила громкость. Какие-то местные новости.

Ей опять пришлось встать, чтобы открыть дверцы полок в поисках травяного чая. Зачем она надела свисток, непонятно. Чайник начал увеличивать громкость, и она, рассыпав по столешнице разноцветные пакетики, потянулась, чтобы дернуть за свисток, одновременно другой рукой снимая чайник с огня. Это получилось как-то неловко, и она больно обожглась паром и маленькими каплями кипятка, попавшими из толстого носика ей на пальцы, держащие горячий свисток. Негромко выругавшись, она грохнула чайником, отбросив свисток, покатившийся по столу.

– ..трех сбежавших из местной тюрьмы преступников.., – не расслышала она от этого шума обрывок новости.

Джейн обернулась к экрану, удерживая на нем взгляд, руки шарили по скатерти в поисках пульта, чтобы сделать погромче, но диктор перешел к новостям о погоде.

Травяной чай согрел и успокоил. Но этого было недостаточно. Джейн порылась в кухонных полках, и достала большую бутылку бурбона. Там же были стаканы для виски. Лед? К черту лед. Надо просто пойти проветриться. В одной руке на три пальца бурбона, в другой сигареты, она вышла на веранду, не до конца прикрыла входную дверь, прошла за угол дома, где устроилась среди подушек на качелях, стоявших под навесом. Подушки были холодные, но не сырые. Поглядывая на луну, появившуюся сквозь расступившиеся в безветрии облака, она обожгла язык первым глотком. Оттолкнувшись ногами, Джейн начала покачиваться, стараясь в движении поймать огоньком зажигалки кончик сигареты. Луна оказалась в сером тумане от смеси выдоха с дымом и паром. Поеживаясь, она замоталась в плед, сделала еще глоток, и откинулась на спинку. Нижняя половина лица то попадала в белую полосу лунного света, то скрывалась в тени навеса.

Зашуршал гравий, и все стихло.

Она прислушалась. Ничего. Мало ли тут бродит ночных животных типа диких кроликов. На всякий случай, она нагнулась, посмотрела за угол в сторону пятна от света на кухне, замерла на несколько секунд, и снова принялась тихо покачиваться, стряхивая пепел на деревянный крашеный сырой от капель закончившегося дождя пол.

На какое-то время она задремала. Тепло от бурбона с чаем внутри и от пледа снаружи с мерным покачиванием убаюкали ее.