Дмитрий Иванов: В темноте городских кварталов

– Если бы я мог так же легко читать мысли темных, о да, -вампир от удовольствия прищурил глаза. – Но нет, всем способностям есть предел, выхватываешь только эти глупые мыслишки ущербных созданий, и не жалко им терять время на эти пустяки, которые они называют своей жизнью. Хотя развиваются надо признать, строительство, техника, эта их привычка все научно обосновать и доказать. Хочешь не хочешь, а приходится вести игру в прятки с ними, открытый бой будет жесток, а нас и так осталось мало. Людей же все больше и больше. Да и к чему нам бойня и так все прекрасно, если бы еще не было клановых распрей. Из-за поворота послышался нарастающий звук сирены скорой помощи, прохожие нехотя реагировали, оторвавшись на долю секунды от своих дел. Недовольные взгляды в сторону шума – в такой поздний час, сирену то зачем включать. Резко вывернув из-за поворота, разрезая светом фар и сигнальных огней густой туман, появилась машина скорой помощи. Шум сирен заметно усилился. Редкие горожане проводили взглядом уже удаляющуюся машину, слегка потревожившую атмосферу. Туман тут же сомкнулся вязкими кусками за удаляющейся машиной, лишь красные огоньки и уносящийся звук напоминал о произошедшем событии. Вампир вышел из блаженного оцепенения

– Что-то я отвлекся, еще остались не решенные вопросы, еще есть время до рассвета, еще струится сила и мудрость.

Медленно и плавно поднялись плечи, а за ними голова, ноги уже потеряли свое очертания, превращаясь в туман, постепенно все тело, потеряв резкость контуров и насыщенность оттенков, ушло в бесформенное облако густого белого тумана, горящие глаза медленно слились с общей массой, уже парившей над домами.

Длинные волосы тихо шуршали во тьме темного коридора, слегка путаясь в порыве робких движений. Молодая женщина с изможденным лицом медленно пробиралась в полутьме своей квартиры, поправляя тонкую шелковую лямку лифчика. Она вышла на кухню, в полудреме натыкаясь на стоящие по дороге стулья и углы выступающей мебели, она хочет попить воды.

– Ох, когда же прекратится эта бессонница, опять на работе буду носом клевать. Подумала она, подходя к окну, вглядываясь в небо, сплошь пронизанного туманом. Невольно кидая взгляд на быстро удаляющийся сгусток белого дыма. Хм, какое облачко интересное, на человека похоже, порадовавшись за свою ассоциативную фантазию, подумала она. Ватные ноги налились усталостью и с каждой секундой все больше стремились обратно в кровать, поставив наполовину опустошенный стакан с водой на кухонный стол, удалилась во мрак спальни.

Гулкий хруст почти прекратился, уступив место непрерывному чавканью, Алуд завершал свое пиршество, немного сетуя на то, что пища не совсем полезна и не так вкусна, как раньше. Обломки костей и обрывки одежды, лужи крови вокруг, истерзанная плоть вот и все что осталось от человека. Оборотень закрутил головой, разыскивая взглядом какой-нибудь пакет. От мохнатой пасти летела кровь вперемешку со слюной, в такт поворотам головы, блестящая шерсть слегка подрагивала, иногда наполняясь бликами от света.

– Вот. – Голова застыла, глаза смотрят на цель – большой мусорный пакет черного цвета достаточно прочный, чтобы тащить тяжелый строительный мусор.

– То, что надо, и крепкий и не просвечивает, и не протекает, да где эти пакеты были сто лет назад, хоть какая-то польза от цивилизации. Тихо пробурчал, подтягивая к себе полупустой пакет, попутно вытряхивая из него мусор.

– Поел, помой посуду. Подумал Алуд, с легкой ухмылкой на кровавой морде. Останки человека постепенно заполняли внутренность черного пакета. Алуд занят рутинным делом, убирает за собой следы своего присутствия, чтобы не поднимать излишнего шума, и не выдать своего присутствия в этом мире. Каждый оборотень в городе делает это, починяясь негласному правилу темных, каждый вампир, каждая тень, все они скрывают свою истинную природу, создавая вокруг себя плотный кокон небылиц, мифов и сказок, в которые верят, или хотят верить. Мало кто из людей знает о них, все урвавшие кусок правды либо мертвы, либо ходят в кругах темных в виде прислуги. Мохнатые уши слегка подрагивали, немного двигаясь, то в одну, то в другую сторону, улавливая малейшие колебания звука. Ничего особенного люди ходят, машины ездят, вода капает, туман шумит, кружась в порывах ветра, пластиковый пакет шелестит, принимая очередную порцию костей. Ничего подозрительного, но какая-то внутренняя тревога не дает ослабить слух, и все сильнее заставляет вникать в происходящее, тихий стремительный шорох, приближающийся со спины. Тонкие чувства оборотня сложно обмануть, не многие существа могут подкрасться к ним сзади, этому почти это удалось. Послышался нарастающий свист рассекающего воздух металла, Алуд хорошо помнил этот звук еще с средневековья, особенно во времена инквизиции. Много металла познала шкура Алуда. Битвы проходили в открытую с превосходящими силами людей, но годы битв лишь закрепили волю оборотня. Мгновенная реакция лучший друг в подобных ситуациях, моментальный сигнал разносится по мышцам, заставляя их стремительно сокращаться, резким движением оборотень отпрыгнул в сторону мусорных баков, прижавшись мохнатым плечом к кирпичной кладке стены, по которой мелкими струйками текла влага. В грязный асфальт с легким вибрирующим звоном вонзилось, что-то металлическое. Алуд устремил свой взор в сторону, откуда прилетел зловещий подарок. Из густого тумана прорисовывалась приближающаяся фигура. Кожаный плащ, черные волосы, бесшумная походка, и белое лицо, с черными вертикальными полосками у глаз и горизонтальной у рта, в руке крепко сжато, что-то блестящее, длинное, холодное. Глаза оборотня расширились от удивления, шерсть вздыбилась на лбу, создавая линию бровей.