Виктор Старовойтов: Повести, рассказы, миниатюры. Повести и рассказы разных лет

– Зоя, Зоенька, что же ты наделала!

Он срывает с пальца кольцо и швыряет его в ведьму. Та хватает его на лету, надевает на палец и выскакивает в окно. Разбитое стекло сыплется на пол. У Васьки сдают нервы, он издает дикий рык, бредет на кухню, пьет водку и падает около стола, засыпая. Утром кое-как поднимается, опохмеляется пивом и выходит в комнату. Память проясняется и он вспоминает все что было ночью. Окончательно очухивается от Пашкиного голоса.

– Мне кажется, мы вчера подрались, вон окно разбито и шея болит. Ты прости, если что не так, а мне ехать пора, сегодня в ночную смену выходить.

Друг, прихватив бутылку пива, уходит. Василий выпивает еще стопку водки и идет к своей кровати. На ней кто-то лежит под одеялом. Он сдергивает одеяло и видит нагую Зойку. Та бесстыдно потягивается спросонок, ворчит.

– Ты чего, Вась, холодно же… Иди ко мне, радость моя, я уже соскучилась, целую вечность не виделись. А что, сват уехал уже? Ох и нализались вы вчера!

Она протягивает к нему руки и он, не в силах больше сопротивляться, падает в ее объятия.

Василий с соседом частенько встречались и играли в домино, но в этот, назначенный для игры день Вася почему-то не вышел. Сосед, думая, что Василий приболел, пришел к нему, зная, что тот живет один и всякое может случиться. Удивился, что дверь на задвижку не закрыта, а войдя в комнату, удивился еще более. Везде был идеальный порядок, такой, какой может навести только женщина. Он позвал Ваську, но тот не откликнулся. Сбоку мелькнула тень, мужик повернулся и увидел красивое женское личико.

– Зоя?!

– Кто же еще! Я конечно…

Женщина улыбнулась, подошла, ткнулась губами ему в лицо. Больше сосед ничего не увидел и не почувствовал. Его жена долго ждала возвращения мужа, не дождавшись, пошла на поиски.

– Запили что ли с Васькой, друзья, леший их побери…

Подходя к дому Василия почувствовала безотчетный страх и вернулась. Сын ее был участковым милиционером. Когда пришел пообедать, вдвоем отправились к Василию. В доме было удивительно тихо, даже мух не было видно. На полу одной из комнат лежал муж женщины, чуть поодаль Васька, оба без признаков жизни. Сын отправил мать к ближайшему телефону звонить в милицию. Сам остался осматривать комнату. Из соседней комнаты вышла женщина, милиционер узнал ее и изумленно уставился на нее, вот уже около пяти лет она считалась без вести пропавшей. Женщина улыбнулась, подходя к нему и словно не замечая лежащих на полу покойников. Милиционер вдруг испугался чего-то, потянулся к кобуре с пистолетом, но вытащить не успел. Рука женщины коснулась его лица и он опустился рядом с отцом, увидев напоследок обворожительный взгляд женщины и ласковую улыбку.

Опергруппа застала в комнате троих мертвецов, признаков насильственной смерти не было. Каких-либо следов тоже не обнаружили. Кругом было идеально прибрано. Покойники были неестественно бледны. Врач-эксперт определил, что в трупах совсем нет крови. Убийство осталось не раскрытым. Зойку тоже больше никто не видел, а в том доме почему-то больше не селились жильцы и даже воры в него не заходили. В нем всегда было чисто прибрано, все вещи оставались на своих местах…

Пашку украли. Среди белого дня. Он удочкой ловил рыбу с берега Сылвы. Подошел мужик, протянул руку, как бы здороваясь, еще про рыбу поинтересовался, много ли наловил и, все… Очнулся Пашка голым в какой-то прозрачной колбе. Все вокруг казалось сдвинутым и не реальным, словно во сне. Пошевелиться не мог, поводил глазами, отыскивая хоть какое-то живое существо, но на глаза ничего не попадалось. По стенам бегали какие-то светлячки, на потолке тоже что-то двигалось, шуршало, скрипело, но понять, что там, было не возможно. Пашка вздохнул, невольно подумалось, в больнице, что ли? В ответ скрипучий металлический голос произнес.

– Нет, ты, Паша, не в больнице, а в космической лаборатории планеты Альта. Мы занимаемся изучением и обобщением данных о живых существах, населяющих планеты мировых космических галактик. Берем для изучения лучшие образцы живых существ. Ты должен гордиться тем, что попал к нам…

Вскоре Пашку освободили из колбы, объяснив тем, что карантин закончился. Одежду не дали и он ходил без одежды. Ходить разрешили, где вздумается, хотя понятие это было условно. Просто при его приближении стена уходила дальше, словно боясь его прикосновений и открывала что-то новое. Возможно, что это новое было просто миражом, плодом его больного воображения. Он видел земные просторы, свой поселок и речку, где любил проводить все свободное время, мать, протягивающую к нему руки… Он бежал, бежал, навстречу своей мечте и уставший, но так и не догнавший ее, валился с ног и засыпал, обиженно всхлипывая. В первое мгновение Павел подумал, что подержат, подержат его здесь и отпустят с миром к милой мамочке и любимому занятию, но время шло, а он все бегал и бегал по какому-то заколдованому миру, в котором было его прошлое, но не было его самого. Потом начались исследования. Сначала кормили тем, что он мог создать воображением своего разума. Потом начиналось то, чего он вовсе не хотел, но теперь его согласия никто не спрашивал. Его заталкивали в большую прозрачную банку, закрывали в ней, словно консервируя, усыпляли, вводя какой-то газ, морили голодом, брали кровь, срезали куски мяса и кожи, вводили какие-то жидкости. Пашка злился, старался всячески избегать неприятных процедур, сопротивлялся, но поделать ничего не мог. Доводы и взывания к разуму этих существ, очень похожих на него, до их сознания не доходили и вскоре Пашка понял, что это и не люди вовсе, а всего лишь роботы. Обходя лабораторию вблизи отходящих от него стен, Пашка слышал мычание коров, лай собак, еще какие-то звуки и понимал, что в роли подопытного кролика он здесь не один. Через какое-то время его снова поместили в стекляную колбу и усыпили. Спящего перенесли на новое место. Когда проснулся, удивлению его не было предела. Напротив, в такой же колбе, находилась женщина. Она, как и он, была совершенно нагой и тоже спала. По всему было видно, что и она тоже прошла тот же путь, что и Пашка и оказалась в колбе не случайно. Видение было настолько прекрасно и волнующе, что Пашка кувыркнулся через себя, благо в колбе не было притяжения, а заодно пребольно ударился лбом о стенку. Потер лоб, даже глаза прикрыл, боясь, что прекрасное видение исчезнет… Женщина не исчезала. На мгновение возникло желание обнять это прекрасное тело, коснуться его губами, но своевременно вспомнил, что он не на воле и заскучал, отвернулся от соблазна…