Василий Лягоскин: Свет далекой звезды. Книга первая

Следы зверя попались им уже в разгар третьего дня. И привели они охотников к большой ягодной поляне на берегу совсем узкой здесь речки. Медведь, казалось, сам ждал их для смертной битвы. Он сидел – совсем как человек – и горстями обирал на диво крупную здесь землянику.

Это был не первый бой Иванко с огромным зверем. Поэтому он, стиснув рукой плечо сына, оставил его у края поляны и пошел вперед один, освободившись от лишнего припаса и оставляя лишь острую рогатину и длинный прямой нож на поясе.

Свет уже знал, что стрелять из лука бесполезно, да и небезопасно. Пробить густую шерсть и толстый слой жира стрелой почти невозможно. Раненного же, рассвирепевшего зверя принять на рогатину во сто крат сложнее. Поэтому младший охотник мог только смотреть, как неспешно сближаются противники.

Подпустив охотника поближе, медведь, коротко рявкнул и вскочил на задние лапы, отчего еще больше стал напоминать огромного коротконогого человека. Он пошел на Иванко, словно встречал на этой поляне близкого, давно не виданного родича, навстречу которому распахнул свои объятия. Свет в то мгновенье весь покрылся холодным потом, представив, как сжимаются в смертельном объятии эти длинные лапы, оканчивающиеся страшными острыми когтями. Нет, парень не боялся – он переживал сейчас за отца, который бесстрашно шагнул навстречу зверю.

Вот Иванко остановился и направил в грудь зверя рогатину. Нижний край крепкого древка, сработанного из остролиста, надежно уперся в землю. Наткнувшись на острия, медведь замер, словно в раздумьях. Иванко махнул рукой перед его мордой, дразня зверя, и снова понадежней ухватился за оружие.

Медведь, свирепея, навалился на рогатину, принимая ее в грудь. Он словно еще сильнее тщился обнять сейчас «родственника», размахивая грозными лапами. Однако опыта Иванко – и в самой охоте, и в мастерстве изготовления орудий для нее – хватало. Никогда еще оружие, сработанное охотником, не подводило его. Вот и теперь рогатина, казалось, надежно удерживала зверя на безопасном расстоянии. Руки Иванко дрожали от напряжения; тело словно вросло ногами в землю, позволяя лесному хозяину приблизиться лишь настолько, насколько уходили в его грудь деревянные острия.

Вдруг с сухим треском переломился надежнейший ствол остролиста, отобранный Иванко из многих сотен, а может, и тысяч заготовок. Он остался торчать в земле, обломленный в двух локтях от нее и по-прежнему целился в зверя теперь уже одним, не менее острым сколом. Длинный двурогий конец медведь с ревом выдернул из раны и отбросил в сторону.

Иванко, как знал его сын, уже бывал однажды в такой переделке. И вышел в прошлый раз из нее победителем. Теперь он тоже не растерялся. Двумя быстрыми шагами преодолев расстояние, отделявшее его от грозно ревущего зверя, охотник резким ударом достал сердце медведя ножом, который, казалось, сам прыгнул ему в руку. Умирающий зверь все-таки успел обнять охотника, к чему стремился с самого начала битвы, и увлек его на землю вчетверо большим весом.

Спину охотника встретила не трава, уже выбитая поединщиками, а острый скол рогатины. Свет потом часто просыпался в испарине, снова и снова слыша этот страшный звук – треск разрываемой острым деревом плоти отца.

Лесной хозяин не успел еще придавить Иванко к земле, а молодой охотник бросился на середину поляны. Ужасные лапы хищника дергались, захватывая и выдергивая траву целыми горстями; они боронили землю острыми когтями. Однако сын бесстрашно шагнул вперед и ухватился за руку отца – единственное, что виднелось из-под громадной туши. Пальцы Иванко с силой стиснули ладонь сына, чтобы через краткое мгновение ослабнуть и отпустить ее.

По телу медведя пробежала судорога, и он, в последний раз дернувшись, замер. В это мгновенье тело Света пронзила сила, пока непонятная ему самому; единственное, что не вызывало сейчас сомнение у отчаявшегося парня – Иванко тоже покинула жизнь. Свет упал было в рыданиях на мохнатую тушу медведя, но тут же вскочил, ухватившись уже в эти жесткие, дурно пахнувшие космы, чтобы сдвинуть добычу с тела отца. И так велика была сила отчаяния молодого охотника, что огромная туша, казалось, сдвинулась немного с места.

Увы – сдернуть ее совсем не хватило бы сил не только у парня, но и у взрослого охотника – настолько громадный зверь сейчас лежал перед Светом. К тому же он (понял молодой охотник) был связан сейчас – через Иванко и острый кол, пронзивший его – с землей.