Владимир Нащёкин: На крыльях Павшего Луча

Рабы вздрогнули от ужаса. Они думали, на них натравят львов, гигантских скорпионов или людоедов. Но как сражаться против своих соседей, друзей, родных?

По Арене прокатился дикий, оглушительный гул. Сотни, тысячи голосов сливались в громоподобный рёв.

– Свободу победителям, свободу-у!

– Пусть искупят кровью!

– Свобода и кровь! СВОБОДА И КРОВЬ!!!

Император взмахнул рукой, будто гениальный дирижёр, руководящий многотысячным оркестром. Стая пернатых созданий ринулась вниз.

– Пожалуй, сегодня Император превзошёл сам себя, – хмыкнул Наместник. – Он так их накачал, что это сборище идиотов готово ради него кинуться в пасть к дракону!

А мы не должны упускать этот момент, Райлин. Отправляйся в ту деревушку, ты знаешь, что делать. Верно?

– Конечно… Верховный Наместник… – глаза лейтенанта казались немного затуманены, но на фоне общего безумства это выглядело незаметно. – Я… не подведу!

Когда до самых верхних ярусов оставалось несколько метров, крылатые вестники плавно поднялись вверх, вызвав бурю аплодисментов. Затем птицы выстроились кольцом над нижними ярусами, где сидели крестьяне и ремесленники.

В клювах белоснежных фокусников что-то заблестело. Музыканты заиграли удивительную мелодию, под которую хотелось танцевать и смеяться. Птицы издали протяжный клич, а на удивлённых людей горящими в лучах солнца каплями посыпался дождь. Искрящийся, сверкающий, будто сокровища древних хромлов дождь золотых монет!

Люди вскочили, стали подпрыгивать, пытаясь поймать падающие кругляши. Крестьяне расталкивали друг друга, падали, вставали, кричали и хохотали.

В дальних концах Арены открылись камеры, выпуская троих скорпиуков, раза в полтора крупнее, чем недавний участник кровавого представления. Создания ринулись на собравшихся в центре кливийцев – в этот момент рабы осознали цену свободы Императора: если они не захотят превращаться в самоубийц, сражаясь друг с другом – их разорвут на части чудовища.

Канис сжал посох так, что побелели костяшки пальцев и неотрывно смотрел на Рогли, от которого сейчас зависело слишком многое, а он казался удивительно спокойным. Марен закусил губу до крови, но даже не чувствовал этого, следя за тем, как скорпиук сминает ряды рабов, словно крестьянин – снопы пшеницы.

Люсий всхлипнул и позвал маму – Канис не выдержал и отвернулся, чтобы не смотреть в его детские глаза.

Сверху сыпались всё новые и новые монеты. Ахав стоял между мраморных статуй, напоминая древнего бога, сошедшего на землю ради кровавого пира. Сверкали огнём солнечные лучи. Зрители захлёбывались восторгом. Император улыбался.

Надеюсь, в деревне всё пройдёт, как задумано – тогда первый Осколок станет моим. А вскоре десятки, сотни миров Павшего Луча войдут в Империю, но если Наместник провалит задание – хаос обрушится на нас.

Ставки слишком высоки…

Пока есть время – пусть народ празднует и пляшет под Золотым Дождём.

Внезапно гул и восторженные вопли стихли, Арена стала медленно таять, словно очень яркий мираж.

Оставались только птицы, они хлопали крыльями, парили над людьми и пронзительно кричали.

Люди в лесу напоминали призраков, собравшихся на странную встречу. Казалось, пройдёт минута, и все они исчезнут в царстве зелёных исполинов.

Лейтенант сделал знак рукой – фигуры в тёмных плащах тут же растворились среди деревьев, заняв выгодные позиции.

Но когда на поляне появился Верховный Наместник Холлинг, который окинул недовольным взглядом чащу, совсем не похожую на уютную комнату роскошного замка, незнакомцы выстроились перед ним за пару секунд.

– Мои люди готовы, – Райлин кивнул. Он отличался от остальных внушительной фигурой и тёмно-красными нашивками на плече. – Может быть, теперь расскажете, для чего мы выступили в эту глухомань, разорви меня бешеный острозуб? Если моим парням не найти серьёзное дело, через пару дней они станут отрезать друг у друга лишние части тела. – Мужчина захохотал, довольный шуткой. Воины поддержали лейтенанта таким оглушительным гоготом, что вспугнули с веток пёстрых птиц.