Ольга Савченя: Одаренные искрой

Пора. Я с трепетом в груди выдохнула. Первый шаг к побегу давно остался позади, но каждый новый ощущался как первый.

Визг чаек досаждал до тех пор, пока корабль не отошел далеко от берега. Я мысленно прощалась с пернатыми наглецами и наслаждалась завтраком в их отсутствие. Вокруг приятно шумело море, над головой хлопал торговый флаг Астарии, и матросы перекрикивались между собой. Почти блаженство.

Почти.

Вскоре легкая тошнота пробудила мечты о твердой земле под ногами. Я надеялась, что она пройдет, но… никак.

Трое суток я отлеживалась в темной каюте. С каждым днем климат менялся. Духота сдавливала легкие, а промокшая от пота рубашка липла к телу. Мне просто необходимо было выбраться наружу и проветрить тесное помещение. Я осторожно поднялась, ополоснула лицо и посмотрела на себя в отражение мутного узкого зеркала. Немытые волосы тяжелыми локонами лежали на плечах, полные губы потрескались, а светлая кожа пугала зеленым оттенком. Судно качнулось, и я ухватилась за полку, удерживаясь на ногах. Новый приступ тошноты поторопил на свежий воздух.

Теперь я подставляла себя водяной взвеси и остужающему ветру. Тошнота не отпустила, но немного притупилась. Я чуть улыбнулась, поймав себя на мысли, что бывала на побережье только по необходимости, а она возникала редко. Жизнь моя протекала плотным графиком: учеба, поиск информации, выполнение заданий, в свободное время – зализывание ран. Иногда мне везло, и Лира находила для меня час-другой, чтобы обнять, утешить или просто поболтать. Мы обе завидовали Кастомиру, кровному сыну наших опекунов. Я чуть больше, а она чуть меньше. Повезло ли нам, бродягам, когда семья Дезант подобрала нас с улиц? Отказалась бы я от предложения тогда, если бы знала, что меня ждет?

Не знаю.

Мы с Лирой не владели сведениями, кто стоит за всей организацией. Возможно, истинные Дезант знали, но от нас скрывали. Сеть мятежников преследовала что-то большее, чем просто переворот в Астарии. Но что? Я старалась не задавать лишних вопросов. Тщетно… Улыбчивая Висана могла снизойти с ответами до Лиры, но не до меня. Мои отношения с мачехой не сложились.

Висана купалась в любви и уважении окружающих, легко заводила полезные знакомства и без труда манипулировала легкомысленными подругами. Вокруг нее часто бурлили праздники и роскошные вечера – богатый косяк со сплетнями вместо рыбы. Ради дела она готова была терпеть рядом кого угодно. Даже такую неблагодарную дочь, как я.

Отношений с отчимом вовсе не было ни у меня, ни у Лиры. Мы обходились редкими подарками по праздникам и скупыми разговорами за обеденным столом. Лишь при свидетелях он проявлял радушие, улыбаясь нам и общаясь на непринужденные темы. Дасконт не меньше Висаны был одержим переворотом, предпочитая все время и внимание уделять ему. Он налаживал связи. Мало было отыскать единомышленников или полезных для сотрудничества людей, их предстояло еще и очаровывать. Дасконт выведывал их секреты, прокладывал путь к сердцам, а затем давил на слабости и незаметно втягивал людей в заговор. Дороги для отступления не оставалось. Впрочем, новые союзники пребывали в убеждении, что самостоятельно возжелали свергнуть короля.

Висана и Дасконт являлись образчиками для множества супружеских пар. Их связывали между собой уважение, крепкая дружба и общие интересы. Благодаря их сплоченной целеустремленности семья Дезант возвышалась над многими другими семьями, которые участвовали в заговоре.

Заговор. Я передернула плечами. Тошнота вновь накатила в полную силу, и я навалилась на перила. Всегда была слабой. И сейчас, и в тот день, когда в оборванном грязном тряпье входила в большой особняк. Уже тогда мне многое казалось странным, но я не желала искать правду. Уставшей маленькой девочке так хотелось верить в сказку.

В семьсот одиннадцатом году второго исчисления магическая эпидемия обрушилась на Астарию, унося жизни здоровых и трудоспособных людей. Целители не могли помочь всем. Множество стариков и детей остались в одиночестве. Приюты и монастыри немногочисленных орденов, которым король позволил обосноваться в стране, оказались не в состоянии принять всех под свою защиту. Тогда его величество Фредриг проявил щедрость и милосердие – по его указу семья, взявшая под опеку беспризорника, получала некоторые налоговые льготы. За каждого ребенка – пять лет.

Сложно сказать, кто из нас попал в обычную семью, а кто стал жертвой без права выбора, кому предначертано было вырасти пособником в свержении монарха. Нас старались держать в неведении друг о друге. Сколько же всего семей замешано в предательстве? Я знала всего о двух, кто тоже состоял в заговоре и взял опекунство. Одна из этих семей тесно сотрудничала с нами, а о второй мне стало известно случайно, во время поисков информации для своей первой и последней серьезной миссии.