Голубое небо и медленно плывущие облака успокаивали и убаюкивали, но тревога не давала уснуть. Я будто что-то упустила. Но перебирая события предыдущих дней упущенного не нашла.
Вскоре вернулись ребята. В готовке я участия не принимала, точнее, была от нее отстранена. Уха получилась вкусной, за что охотник получил от меня целую тираду из комплиментов. И все это искренне, ведь рыбу я всегда считала чем-то невкусным.
* * *
До Дома Виру Мадэ мы добрались на закате. Улицы были пустынны, лиэли готовились ко сну.
В красных лучах заходящего солнца дом друзей выглядел немного зловеще, и мой живот стало скручивать от страха, будто мне грозит большая опасность.
– Эй! – окликнул меня Макианэль, когда мы медленно пробирались через аллею, ведущую к зданию, причем я впереди всех.
Я притормозила коня и дождалась, когда охотник поравняется со мной.
– У меня вообще-то имя есть, – напомнила ему, смерив грозным взглядом.
– Да, что-то такое помню, – сощурил он глаза. – Оливия, кажется.
Я развернула коня, наклонила на бок голову и прищурилась:
– Что ты хотел, Макушка?
– Хотел попросить не распространять флюиды страха, у меня от него зубы сводит, – нахально улыбаясь, заявил охотник.
Подъехали остальные.
– Потерпишь, – одернул его до этого молчаливый Сема.
Макианэль усмехнулся:
– А может быть, стоит узнать причину и развеять тревожные мысли.
– А может быть, не стоит лезть не в свое дело, – холодно ответил маг, смерив охотника сердитым взглядом. – А то я смотрю, у тебя это входит в привычку.
– А может быть, мы все же доедем наконец-то до дома?! – раздался громкий раздраженный голосок Дали. – Осталось всего несколько метров!
– Ребята, – засмеялся Ларинэль, объехав нашу ставшую в миг недружелюбной компанию, – вы чего вдруг снова за старое?
Я удивленно переводила взгляд с одного на другого.
– А нового и не было, – ответил Семинэль и поехал дальше.
Я растерянно посмотрела на Макианэля, тот пожал плечами и последовал за магом.
К дому мы подъехали в напряженной тишине, зато мой страх сменился недоумением. Я как заблудившаяся в лесу пыталась найти тропинку к выходу. Ведь причина перепалки явно во мне. Только вот непонятно, что на них нашло.
Пребывая в глубокой задумчивости и не замечая ничего вокруг, я достаточно ловко, для человека с одной работающей рукой, слезла с коня.
– Ну ты даешь, – раздался над ухом голос Макианэля. – Вроде маленькая да раненькая, а верткая.
– Учись, пока я еще здесь, – деловито заявила я и, обернувшись, улыбнулась, посмотрев на отчего-то веселого охотника.
– Боюсь, чтобы передать мне свой опыт тебе придется остаться здесь. Я плохо обучаем, – невозмутимо заявил он.
И я растерялась. Ведь не задумывалась о том, что уехав, больше его не увижу.
– Извини, придется тебе учиться самому, потому что остаться здесь я не могу, – ответила, с трудом скрыв накрывшее меня расстройство.
– Агитация закончена? – зло раздалось за моей спиной.
– Как видишь, – усмехнулся Макианэль, посмотрев поверх моей головы на Семинэля. – К сожалению, пока безуспешно.
Я до боли закусила нижнюю губу, чтобы не улыбнуться. Почему-то внимание со стороны охотника оказалось приятным, а реакция Семинэля удивительной.
– Отстань от нее, предупреждаю в последний раз, – спокойно, но как-то грозно ответил Сема.
– Чего ты боишься, Семинэль? – спросил Мак, в миг посерьезневший.
– Я ничего не боюсь, поэтому можешь не стараться. Ничего не выйдет.
Макианэль улыбнулся и не ответил.
За спиной скрипнула дверь, и мы с Семеном обернулись.
– С вами, конечно, весело, но, кажется, нас ждут, – сказал Ларин и пошел к застывшим на пороге родителям.
Мы последовали за ним, но я шла так медленно, что оказалась за спинами друзей. Впрочем, меня это только обрадовало.
Очень часто, когда я училась в ВШМ, нас гоняли на практику в леса, где можно было найти редкие растения. Походы эти могли длиться неделю, а то и две, поэтому возвращалась домой я всегда в предвкушении приятной встречи с родными, как после долгой разлуки. Те мои надежды оправдывали, организовывая праздничный ужин, за которым я рассказывала обо всем, что с нами произошло. Даже тогда, когда приезжала с глубокими порезами или ожогами от ядовитых растений, мне никто не закатывал истерик, не грозился держать взаперти, хотя почему-то я этого каждый раз ждала. В своих бедах я была виновата сама, это все понимали, но ни разу никто на это не намекнул. Мама рассуждала так: «Вернулась и хорошо, остальное переживем. Себя ты уже наказала». Конечно, в напутствие при очередной вылазке, мне читали занудную лекцию на тему «Как вести себя в лесу», но это такой пустяк. Куда важнее встреча. Для меня это будто ритуал, который показывает, что несмотря ни на что родные любят и ждут. Тут же… сбылись мои самые худшие опасения.
Читать дальше