Тахира Мафи: Алиса в Итакдалии

– И все решили, что вы разбились, – подытожил Оливер.

Исаль кивнула.

– Но здешние деревья обладают собственной магией и не хотят причинять никому вред. Среди их корней я в безопасности.

– А они знают? – спросил Оливер, указывая в небо. – Знают, что вы тут живете?

– Скорее всего, подозревают, – ответила Исаль. – Но не уверены. Нужно спешить. Они могут послать за вами погоню. Пожалуйста, входите. Я вам помогу.

– Но вы сказали, что провели здесь все эти годы, – с подозрением заметила Алиса, – и никто вас так и не нашел. Откуда нам знать, что ваша история – правда? Что вы не работаете на кого-то еще? Или не засунете нас в печь, как только мы перешагнем порог?

Исаль улыбнулась странной, печальной улыбкой и откинула капюшон. Ее золотые волосы, более не обрамленные ярко-желтыми листьями, теперь казались намного бледнее. По правде говоря, сейчас она выглядела почти как Алиса – вся лед и лунный свет. Полупрозрачная кожа была лишена малейшего румянца.

Когда она заговорила снова, то обращалась только к Оливеру.

– Возможно, тебе стоит довериться тому, кто на друга похож.

Оливер не мог оправиться от изумления.

– Откуда вы знаете мой Тиббин?

Исаль смерила его внимательным взглядом.

– Итакдалия редко бывает столь милосердной, какой хочет казаться. Все Тиббины создаются умышленно – с привлечением жителей Итакдалии и в соответствии с самым вероятным путем гостя. К тому времени, как вы добрались до Пограничного контроля, ваше будущее измерили, рассчитали и спланировали до мельчайших деталей. Меня давно уведомили о моей роли в этом спектакле. Теперь я должна дать вам один совет, после чего моя партия будет сыграна.

Алиса и Оливер замерли в шоке.

– Нам не позволяется говорить о таких вещах, – добавила Исаль, – но я предала свой народ еще много лет назад и не думаю, что от моего признания станет хуже. Отказаться от участия в Тиббине – не судебное, а моральное преступление. Так что я сочту за честь, если сумею вам помочь. – Женщина склонила голову, глядя на напряженные лица Алисы и Оливера. – Знаете, вы первые мои собеседники за пятьдесят шесть лет.

– О да, – сказал Оливер, оглядываясь вокруг. – Могу представить.

– Нет, – ответила Исаль, – ты не понимаешь. Привязать ко мне чей-то Тиббин – худшая помощь, какую только можно придумать. Лево – давно забытая богом земля, и из всех ее жителей я – самая не вспоминаемая. Если Старейшины связали ваш Тиббин со мной, значит, они и не пытались вам помочь. Вряд ли они ожидали, что вы заберетесь так далеко. Наша встреча означает, что вы близки к цели. Но будьте осторожны: Старейшины этому не обрадуются.

Алиса с Оливером промолчали, не желая выдать свой страх.

– Теперь, – продолжила Исаль, складывая руки, – я более чем удовлетворила ваше любопытство. И теперь вынуждена в последний раз настоять, чтобы вы зашли. Если вы останетесь здесь еще на мгновение, я не буду повинна в вашей смерти.

Дети переглянулись и так же молча последовали за Исаль в ее скромный домик. Итакдалия оказалась еще страшнее и страньше, чем предполагал Оливер. Теперь они знали, что все это время были безвольными марионетками в руках искусных кукловодов; что каждый их шаг был спланирован, а все случайности – не случайны. Благодаря объединенным талантам им еще как-то удавалось прыгать из деревни в деревню, но удача спутников таяла на глазах, и сейчас им следовало быть вдесятеро осмотрительней, если они надеялись выбраться из этого переплета живыми. Теперь они были преступниками в бегах.

И использовали оба своих Тиббина.

Алису привел в чувство только художественный хаос дома Исаль. На первый взгляд ее жилище представляло собой увеличенную шкатулку с безделушками. Каждый сантиметр стен был покрыт живописными полотнами в причудливо украшенных рамах («Все мои вещи спасла и срезала с ветки дорогая Ансиль», – пояснила женщина), а горизонтальные поверхности были отданы во власть швейным принадлежностям. Булавки, иглы, бобины с нитями и бесконечные рулоны самых роскошных тканей громоздились от пола до потолка. Рядом с ними теснились манекены, коробки с самоцветами и корзины, полные перьев. Дом Исаль был крохотным, но красочным и опрятным.

Когда они переступили порог, женщина наконец сняла плащ.

Исаль была красива совершенно непостижимой красотой. На ней было платье из нежного голубого шелка, которое мягкими волнами обвивало ноги. В сочетании с золотыми волосами и бледной кожей она казалась видением из полузабытого сна, которое ускользает тем вернее, чем настойчивее пытаешься его вспомнить. Алиса впервые увидела, что столь бесцветный человек может быть красивым, и это наполнило ее внезапной надеждой. Конечно, Исаль не в точности походила на Алису – ее белизну оттеняла богатая желтая краска, – но даже так она отличалась от любого жителя Ференвуда.