Джессика Джордж: Вторники в замке

Не то чтобы она на самом деле считала, что заблудилась. Все принцы и принцессы отлично знали правила номер один и номер два, и к тому же не было сомнений, что замку по душе дети короля. Селия, однако, пыталась составить атлас замка Сиянн – первый в истории, между прочим, – и обычно носила с собой цветные карандаши и бумагу, чтобы зарисовывать планы тех мест, которые ей встречались впервые. К этому времени у нее накопилось уже три сотни страниц с картами, и почти во все основные помещения (как то: зимняя и летняя столовые, часовня, библиотека, тронный зал) Селия могла попасть в рекордно короткий срок – при условии, конечно, что замок со скуки не вздумает поразмяться.

Впрочем, наверху этой незнакомой лестницы обнаружилась только небольшая круглая комната. Возвращаться Селия пока что не хотела и решила осмотреться. Окна комнаты выходили на все четыре стороны света, и из них видны были горы, окружающие маленькую долину в форме чаши, на дне которой располагался замок Сиянн. Во всех четырех окнах были установлены золотые подзорные трубы. Взглянув в подзорную трубу в восточном окне, Селия различила склоны Индиговых гор, усеянные крохотными деревушками, в которых жили по большей части козопасы.

Она посмотрела на юг, где главный тракт, извиваясь между гор, вел к городу Слейн, прибежищу Академии магии. При мысли об этом Селию с новой силой охватила грусть, и она отвернулась от окна.

Посреди комнаты стоял большой стол – единственная деталь обстановки, если не считать подзорных труб, а на нем были без видимого порядка разложены несколько предметов. Селия увидела моток веревки, какую-то книжку, компас и большую жестянку, битком набитую сухим имбирным печеньем. Селия достала из жестянки одну печенюшку. Подобное угощение частенько подавалось на празднике зимнего солнцестояния, когда гости сваливались как снег на голову и кухарка не успевала состряпать свежее печенье.

– Сколько же оно тут пролежало?

Селия нахмурилась, разглядывая добычу. Она попыталась откусить кусочек, но едва не сломала зуб. Печенье провело в этой комнате, наверное, добрую сотню лет и, вполне вероятно, еще на сто лет останется пригодным в пищу.

Селия отошла к окну и бросила печенюшку на плоскую часть крыши, почти под самым подоконником. От удара печенье разлетелось на кусочки, и к ним метнулась стайка воробьев, но тут же с возмущенным чириканьем разлетелась. Селия посмотрела вниз, на главный замковый двор, и увидела, что возле дорожной кареты стоят отец и мать. Там же были Рольф, Лайла, дворецкий и еще несколько слуг, работавших в замке.

– Боже мой! – вырвалось у Селии.

Родители вот-вот уедут, а она с ними даже не попрощается! Раньше она собиралась прятаться до самого отъезда, чтобы досадить им – пускай пожалеют, что решили уехать без нее! – но сейчас больше всего на свете ей хотелось обнять на прощание отца и маму. Селия опрометью выбежала из круглой комнаты и в отчаянии воззрилась на длинную винтовую лестницу.

Она привалилась к стене, внезапно обессилев от всех пережитых за день волнений, – и вдруг ощутила, что прислоняется к другой двери. Разве раньше здесь была дверь? Селия вяло толкнула узкую створку, уверенная, что обнаружит там всего лишь тесный чуланчик, а ей придется еще быстрее бежать по лестнице, чтобы застать во дворе отца и маму.

Но к своему восторгу, она увидела желоб. Каменный желоб, который вел вниз, извиваясь и в точности повторяя повороты лестницы. Селия уселась наверху желоба, собрала юбки вокруг колен и как следует оттолкнулась.

Хохоча во все горло, она пронеслась по изгибам желоба через весь замок и приземлилась на самом краю замкового двора, шагах в десяти от того места, где стояли отец и мама.

Селия поднялась и оправила платье и волосы, гадая, будут ли родители сердиться на нее. Все утро она вертелась то в тронном зале, то в королевской спальне, втайне надеясь, что, если часто попадаться на глаза отцу и маме, они сжалятся и возьмут ее с собой. В конце концов король прикрикнул на Лайлу, чтобы уняла «свою несносную младшую сестру».

– Поди сюда, милая, – сказала королева Селина и протянула руки к дочери.

Селия бросилась к матери и крепко ее обняла. Королева всегда благоухала клубникой, и все говорили, что в сорок лет она так же прекрасна, как в молодости, когда только-только стала женой короля. Стройная, высокая, статная, с золотыми гребнями в длинных темных волосах, она была облачена в дорожное платье цвета весенней зелени – такого же цвета, как ее глаза.