Нил Гейман: Черный пес

– Ну ладно, – вздохнула Мойра. – Пойдем, я соберу тебе в дорогу чего-нибудь перекусить. Вареные яйца есть. Как проголодаешься, скажешь спасибо.

Они вернулись в дом. Оставив Тень на кухне, Мойра пошла что-то искать, а когда вернулась, на ней лица не было.

– Оливер заперся в ванной, – сообщила она.

Тень молча уставился на нее. Он не знал, что сказать.

– Сказать тебе, чего я хочу? – спросила Мойра.

– Да.

– Я хочу, чтобы ты пошел и поговорил с ним. Я хочу, чтобы он открыл дверь. И поговорил со мной. Я слышу, как он там возится. Через дверь все очень хорошо слышно.

И, помолчав, добавила:

– Боюсь, он опять пытается себя порезать.

Тень вышел в коридор, встал под дверью ванной и окликнул Оливера по имени.

– Ты меня слышишь? С тобой все хорошо?

Из ванной не донеслось ни звука.

Тень осмотрел дверь. Дерево было крепкое. Старый дом, а в прежние времена все строили на совесть. Но с утра Тень заходил в ванную и помнил, что замка в двери нет – только крючок с петлей. Он навалился на ручку и со всей силы толкнул дверь плечом. Дерево затрещало, и дверь распахнулась настежь.

Когда Тень сидел в тюрьме, ему довелось видеть, как человека ни за что ни про что пырнули ножом. Он помнил тело, лежавшее в луже крови в дальнем углу тюремного дворика. Страшно хотелось отвернуться, но Тень заставил себя смотреть. Ему казалось, что отвернуться было бы неуважительно.

Оливер лежал голым на полу ванной комнаты. Кожа у него была бледная, на груди и в паху курчавились густые, темные волосы. В руках он сжимал старинную безопасную бритву. Он уже успел исполосовать себе руки и грудь выше сосков. Порезы виднелись на внутренней стороне бедер и даже на члене. Кровь была повсюду – на теле Оливера, на черно-белом линолеуме, покрывавшем пол, и на белой эмали ванны. Огромными и круглыми, как у птицы, глазами Оливер смотрел прямо на Тень – но вряд ли что-то видел.

– Олли? – донесся из коридора голос Мойры, и Тень сообразил, что загораживает дверь. На секунду он замер в нерешительности: стоит ли ей видеть, что тут творится? Потом взял с вешалки розовое полотенце и обернул им Оливера. Тот заморгал и уставился на Тень, как будто только теперь заметил его присутствие.

– Пес, – пробормотал он. – Это все для него. Его надо кормить, понимаешь? Мы с ним подружимся.

– О господи боже мой! – вскрикнула Мойра.

– Я вызову «Скорую».

– Нет, нет, пожалуйста, не надо! – всполошилась она. – Ему будет лучше дома, со мной. Я не знаю, что мне… Пожалуйста!

Тень поднял Оливера, закутанного в полотенце, отнес его в спальню на руках, как ребенка, и водрузил на кровать. Мойра взяла с тумбочки айпад и включила музыку.

– Дыши, Олли, – сказала она. – Вспоминай. Дыши. Все будет хорошо. Ты поправишься.

– Дышать трудно, – жалобным голосом возразил Оливер. – Не получается. Но сердце я чувствую. Чувствую, как оно бьется.

Мойра взяла его за руку и села на край постели. Тень оставил их наедине.

Когда Мойра вернулась на кухню, рукава ее были закатаны по локоть, а от рук пахло антисептической мазью. Тень сидел на диване, читал путеводитель по местным туристическим маршрутам.

– Ну, как он?

Мойра пожала плечами.

– Ты с ним одна не управишься, – заметил Тень.

– Да. – Она стояла посреди кухни и растерянно оглядывалась по сторонам, словно не понимая, где искать помощи. – А ты… Я хочу сказать, тебе обязательно надо уйти сегодня? Ты выбьешься из графика, если не уйдешь?

– Меня никто не ждет. Нигде.

Мойра посмотрела ему в глаза, и Тень заметил, как побледнело и осунулось ее лицо за последний час.

– С ним и раньше такое случалось. Через несколько дней он уже опять будет как огурчик. Это никогда не длится долго. Вот я и подумала – а не мог бы ты… ну… задержаться тут ненадолго? Я звонила сестре, но она сейчас где-то в дороге. А сама я действительно не справлюсь. Не могу больше. Но если тебя кто-то ждет, я, конечно, не стану тебя просить…

– Никто меня не ждет, – повторил Тень. – На несколько дней я вполне могу задержаться. Но мне кажется, Оливеру нужна помощь специалиста.

– Да, – согласилась Мойра. – Ты прав.

Под вечер пришел доктор Скейтлок – старый приятель Мойры и Оливера. Тень так и не понял, ходят ли сельские врачи в Англии по вызовам, как в прежние времена, или это был просто дружеский визит. Доктор прошел в спальню и вернулся через двадцать минут.

Они с Мойрой сели за кухонный стол, и доктор сказал:

– Ничего серьезного. Он не хотел себя убить. Это, скорее, такой своеобразный крик о помощи. В больнице ему делать нечего – с такими поверхностными порезами вы и сами прекрасно справитесь. Да и нам нагрузки меньше. Прежде у нас в травматологии дюжина медсестер работала, а теперь весь корпус хотят закрыть. Передать в коммунальную собственность.