Вадим Панов: Охота на Горностая (сборник)

А затем гарка просто закрыл глаза. Разведчик слушал любые звуки и эмоции вокруг, оставаясь натянутым, как струна, готовым к атаке – он был пленён, но собирался дорого продать свою жизнь.

Как долго можно терпеть боль?

Привыкнуть к ней можно. Можно попытаться забыть, отстраниться. Можно попытаться думать о другом.

Навы сильны тем, что прекрасно умеют управлять собственным телом. Нервами, мышцами, сердцем. Нав может умереть при желании – просто перестав дышать. Может забыть об оторванной конечности. Может какое-то время не чувствовать боль. Может отключиться от всех ощущений. Даже когда энергии в нём почти нет. Или нет совсем.

Навы могли бы умирать сразу, если оказывались в плену. Выхода отсюда всё равно не было. Но они до последнего верили и ждали. Пытались сбежать. Но даже если бы они вздумали умереть – им бы этого не позволили.

Обычно с навами расправлялись быстро. Пытки, потом смерть. Некоторых – самых сильных, тех, что причинили светлым вреда больше других, – убивали долго. Прилюдно. И заражались ещё большей ненавистью. Желанием победить воинов Тьмы, которые хлынули на идеальную Землю так внезапно.

Позже, когда стало ясно, что победа не будет лёгкой, навов стали ловить целенаправленно. И всех после пыток убивали на широких, прекрасных, ранее не знающих боли площадях.

А потом стали часть из них переправлять в Лабораторию. Тщательно скрываемую и охраняемую от любого вторжения.

Потому, что там было будущее. Потому, что там теперь обитала надежда на выживание, на победу.

Асура идёт по коридору, и рядом с ней Главнокомандующий. Высокий, удивительно красивый даже для асура, потерявший в одной из первых битв руку и использующий особый, укомплектованный персональным Источником протез.

– Вы уверены, что хотите присутствовать на операции?

– Да. – Голос асура сух. Женщина кивает:

– Хорошо, тогда я проведу операцию в лаборатории со смотровым окном.

– Нет, проводите там, где вам удобно. Я хочу быть рядом, а не в соседней комнате. – Главнокомандующий оглядывает ряды камер-клеток, в которых находятся законченные «образцы». Он чуть морщится, когда на глаза попадается особо неприятный экземпляр. А асура, идущая рядом, комментирует увиденное:

– «Образец 56». Имеет восемь конечностей. Мы изменили ему скелет и убрали кожу – она ему не нужна. Он чувствует энергию вживленными рецепторами по всей поверхности тела. За счёт перестройки позвоночника и мышц складывается в небольшое, наву по колено, существо. Каждая конечность заканчивается лапами с острыми когтями, на кончиках которых скапливается яд. Уникальный яд – он не травит само существо. Но травит таких же, как он – тёмных. А его лицо мы не трогали.

Главнокомандующий щурится, разглядывая голову одного из вражеских комиссаров, недавно попавшего в плен:

– Да, это произведёт впечатление.

Они идут дальше. Женщина рассказывает обо всех. «Образцы» с 56-го по 13-й вызывают у Главнокомандующего сдержанное одобрение. Около двенадцатого он останавливается и долго смотрит на существо, составленное из тел множества навов. Невероятное смешение хребтов, рук, ног – почти дракон. Морда. Даже не лицо. Не голова от нава, а мозг, заключённый в череп, собранный из сотен мелких, пророщенных одна в другую костей. И обсидиановые зубы.

Асура комментирует, нарушая затянувшееся молчание:

– От дублирование этого «образца» мы отказались сразу же, как только создали действующий экземпляр. Что-то делает его диким. Разбираться было некогда, но он не нападает на навов. Хотели уничтожить, однако он успел полюбиться «Образцу 85».

– Это тот, который совершенно послушный и практически разумный? Со звериными лапами? – уточняет Главнокомандующий, продолжая рассматривать «дракона».

– Да. Он ходит к двенадцатому, и они… общаются. Только после этого «дракон» не делает попыток убить всех, кого видит.

– Хорошо. Что ещё полезного в «Образце 85», если ради него вы оставили в живых это ?

Асура улыбается. Интригующе и хитро:

– Увидите. В лаборатории есть экраны наблюдения – я вам покажу.

Восемьдесят пятого позвали за собой и сказали, чтобы он ни в коем случае не позволил врагу коснуться того, кто учит. Того, кто будет разговаривать. И он кивнул, пошёл привычно чуть позади, рассматривая врагов в их клетках. Он уже знал, что некоторые из них станут потом друзьями . Другие – дикими. Третьи будут отданы ему, чтобы он на них учился быть лучше и сильнее.