Диана Удовиченко: Верховный маг империи

– Твой ход, сынок! – перекрикивая шум воды и грома, завопил Вериллий, хохочущий так, словно участвовал в забавном развлечении.

Под моим взглядом дождевые потоки в небе объединились, словно длинная бахрома, которую кто-то перехватил рукой. Струи скрутились в единый ревущий водопад, леденеющий прямо в воздухе. Вниз летел огромный заостренный кусок льда. Я направил его на Вериллия. Раззявив рот в восторженном крике, маг раскинул руки в стороны. С его ладоней взмыли мерцающие багровые комки. В тот самый миг, когда уже казалось, что ледяная глыба вобьет безумца в землю, в нее впились красноватые светляки. Мое оружие со скрежетом развалилось, осколки величиной с карету брызнули на многострадальный город.

Под ногами что-то зашевелилось. Я посмотрел вниз: вокруг меня, обнажая длинные нити корневищ, камни и шевелящихся червей, проседала земля. Я остался стоять на крошечном пятачке, который почему-то не тронула волшба. А из разломов полезли копошащиеся твари: жуки, змеи, крысы. Все они были порождениями бездны, их омерзительные тела окружало кровавое мерцание. Налезая друг на друга, они подбирались ко мне, спешили, стараясь дотянуться до источника желанной энергии, насытиться, чтобы снова искать пищу… Слабое движение пальцев – и земля содрогнулась, сомкнувшись над голодными тварями, давя их, перетирая, засасывая в глубину.

– Молодец, мальчик! – взвизгнул Вериллий, отправляя в меня новую волшбу.

Он просто играл, я же сражался всерьез. Он смеялся и выкрикивал бессвязные фразы, я же молчал и лишь сильнее стискивал зубы. Но оба мы были вместилищами огромной мощи. Наши тела, обычные, земные, стали проводниками бесконечной энергии. Вокруг нас бушевали вихри и закручивались смерчи, потоки воды сталкивались и рассыпались водопадами, ревели огненные стены. Земля дрожала, взрывалась фонтанами камней, проваливалась, открывая скальные обломки, проглатывая хрупкие человеческие строения. Это дрались не мы, это Вселенная схватилась с бездной. Я не знал, сколько прошло времени – минута или вечность. Но наши силы были равны, противостояние могло длиться бесконечно.

«Закончи это», – прозвучал в сознании ледяной голос. Я собрал всю поступающую ко мне невероятную силу, сконцентрировал ее в себе и, направив на Вериллия, швырнул в него этот сгусток абсолютной энергии. В ответ маг зеркальным движением выбросил руки вперед. Два потока – прозрачный, расцвеченный радужными переливами, словно родниковая вода, и черный, сияющий багровыми искрами – столкнулись и, замерев на мгновение, слились. Ревущий столб чистой магии ударил в небо, раскалывая его, словно разваливая напополам целый мир. Еще несколько секунд противостояния – и меня вышвырнуло из тела, закрутило, понесло наверх…

Я очнулся, не осознавая, где нахожусь и что произошло. Оглядевшись, понял, что лежу в глубокой воронке, такой огромной, что радиус ее достигал, наверное, нескольких майлов. Из земли торчали валуны, корни деревьев, обломки зданий и ошметья человеческой плоти. Неба как будто не было – его скрывала низкая тяжелая мгла, из которой сыпались хлопья серого пепла. Я встал, с удивлением ощущая, что цел. Но тело мое ослабело настолько, что я с трудом делал шаги по дну воронки. Расплатой за невероятную схватку стала полная беспомощность. Сейчас я был не сильнее двухмесячного щенка. Прислушиваясь к себе, понял: магическая энергия исчерпана. Вселенная не откликнулась на мой призыв. Ушло и холодное равнодушие, оставив вместо себя душевную боль и страх за близких. Мечтая лишь о том, чтобы выбраться из ямы, я, спотыкаясь, медленно продвигался в поисках пологого места, по которому можно было бы подняться наверх. Впереди что-то зашевелилось, задвигалось, издавая стонущие звуки. Бесформенная серая груда поднялась, оказавшись Вериллием.

– Ты жив, сынок? – прохрипел он, всматриваясь в пахнущий гарью полумрак.

Я подковылял поближе и остановился в десятке шагов от него. Маг выглядел неважно. Его пошатывало, руки дрожали, как у глубокого старика. Увидев мой силуэт, он радостно вскрикнул и побрел мне навстречу, причитая:

– Рик, Рик, ты жив, слава богам!

Когда до меня оставалась какая-то пара локтей, он замер, не решаясь подойти поближе. Я смотрел на его лицо – испачканное пеплом, худое, изможденное. Старое. Но глаза Вериллия изменились. В них больше не было безумия. На меня смотрел обычный человек – усталый, обессиленный, но почему-то счастливый.

– Прости, сынок. На меня что-то нашло, – тихо произнес он. – Если не хочешь встать на мою сторону, не нужно. Только живи, мой мальчик…