С Джей-Джонс: Зимняя песнь [litres]

– Что вам от меня нужно? – взвизгнула я.

«Ты, ты, ты, – зашипели, зашелестели голоса. – Нам нужна ты, смертная! Ты не покинешь Подземный мир, не уплатив цену».

– Какую цену?

Руки гоблинов зашарили по моим губам и шее, словно стремились заглушить звуки, которые я издавала.

– Назовите эту цену, и я ее уплачу!

Шарящие по мне руки замерли, часть из них отпрянула, а затем сбилась в кучу, образовав из скрюченных пальцев два глаза, нос и рот. Лицо.

На месте глаз и рта зияли черные провалы, однако я ощущала чужое присутствие: сонмище гоблинов слилось в единый организм. Я смотрела в темную бездну, а она смотрела на меня.

– Чего вы хотите? – спросила я.

Прошло несколько мгновений, прежде чем из рук сформировались губы и язык, способные произносить слова.

– Смертная, ты забрала то, что тебе не принадлежит , – прогудел нестройный хор бессчетных голосов.

– Что…

– Оно находится в верхнем мире . – Число рук увеличилось, более четким стало и лицо: высокие скулы, острый подбородок, кудри. Черты показались мне знакомыми. – Вдали от нас и нашей власти.

Я почувствовала, как холодный страх растекается по венам, медленно превращая меня в ледышку.

– Нет.

– Да , – зашелестели голоса. – Ты знаешь, о чем речь .

Я покачала головой. Я действительно знала, кого они имеют в виду. Йозефа. Однако я не собиралась отдавать брата гоблинам.

– Подменыш, смертная , – шипели они, – освобожденный силой твоего желания. Оно должно вернуться. Ему не место среди людей, его место здесь, в Подземном мире. Рядом с нами. Такими же, как оно .

– Нет.

– Да .

– Нет!

Кольцо рук вокруг меня стянулось туже.

– Оно принадлежит нам , – повторяли голоса. – Оно наше по праву. Верни его, дева. Верни .

«Оно». Как будто мой младший братишка – нечто неживое, без имени, личности и души. И пускай Йозеф – подменыш, но человеческого в нем не меньше, чем во мне, Кете и во всех, кто его любит.

– Нет, – отрезала я. – Мой брат вам не принадлежит.

– Как и тебе .

– Верно, – выдохнула я. – Йозеф принадлежит лишь самому себе.

Скрюченные пальцы вцепились в меня мертвой хваткой, на периферии зрения заклубилась искристая чернота.

– Твоя любовь – клетка. Освободи его, смертная .

Я расхохоталась. Смех утонул в судорожных хрипах: гоблинские руки сомкнулись на моей шее, по капле выдавливая из меня жизнь. Несмотря на это, я продолжала смеяться. Перестать любить Йозефа? Это все равно что пытаться остановить восход солнца.

– Твоя любовь его убивает!

Мой смех перешел в рыдания. Из глаз хлынули слезы, соленые и обжигающие. У них был вкус сопротивления, отчаяния, а более всего – моей любви к маленькому подменышу, который остался в верхнем мире, потому что хотел играть музыку. Йозеф умер много лет назад, но мой настоящий брат, брат по духу, жил. Мои слезы капали на гоблинские руки, заливая их любовью.

Со всех сторон раздалось громкое шипение, только теперь наполненное болью, и этот многоголосый шум напоминал гудение ветра в ветвях. Многосуставчатые пальцы разжимались, отпускали мои плечи, запястья, щиколотки, талию.

– Жжется! – верещали гоблины. – Жжется!

Рухнув на землю, я долго кашляла и хватала ртом воздух. Отголоски воплей «жжется!» и предостережение «Твоя любовь его убивает» крутились в мозгу, смешиваясь в безумную какофонию.

После того как гоблины исчезли, я еще долго лежала посреди грязного коридора. Голоса растаяли, однако проклятые слова никак не шли из головы.

Твоя любовь его убивает.

Не знаю, сколько я так провалялась, раздавленная тяжестью сомнений.

«Покуда у тебя есть причина любить», – сказала Колютик. Любовь вращает колесо жизни, создает мосты между мирами. Если я что и поняла, так это то, что любовь сильнее Древнего закона.

Однако неуверенность распростерла надо мной свои бесшумные крылья и нашептывала мне в ухо голосом подменыша: Ни один из нас не протянул долго в верхнем мире .

Наверное, я так и осталась бы лежать в грязи и пыли того коридора, если бы не обещание, данное Королю гоблинов. В тебе есть огонь, сохрани его . Двигайся или умри. Если нет сил идти, значит, я поползу. Если пока не нашла ответов, значит, отыщу их позже. Пока я дышу, у меня есть время. Я поднялась на ноги.

И вдруг чуть слышно зазвучала скрипка.

Я закрыла глаза. Я ожидала преград на пути, готовилась преодолевать физические препятствия, однако Подземный мир действовал коварством, нанося удар в самое уязвимое место: мое сердце.