Моника Пиц - Ночь лазурных сов [litres]

Он постучал в ворота. Звук был приглушенным. Если бы не дымящийся дымоход и оживленный мир вокруг завода, можно было бы подумать, что внушительное промышленное здание заброшено.

– Возможно, нужен хронометр, – сказала Лина.

Она начала рыться в сумке в поисках поваренной книги из института домохозяек, в выдолбленном нутре которой она все эти дни прятала хронометр. Часы не ловили сигнала.

– Что с твоим личным хронометром? – спросил Данте.

– Разбит, – смущенно призналась Бобби. – Я пыталась его починить. Между тем я похоронила этот проект. В прямом смысле этого слова.

Лина шагнула ближе, чтобы еще раз попытать счастья. Когда она протянула руку за ручкой, глаза совы вспыхнули. Лина испуганно отскочила.

Данте имитировал движение ее руки. Ничего не произошло. Лина приблизила руку во второй раз. Пылающие глаза совы обратились к ней. В тот момент, когда она коснулась дверной ручки, все шестеренки пришли в движение. Лина изумленно отступила назад, наблюдая за своеобразным зрелищем. Бесшумно качнулись в сторону большие стальные двери.

Данте впечатленно уставился на Лину.

– Понятия не имею, как я это сделала, – сказала она. – Может, новичкам везет.

– Я всегда знал, что в тебе есть что-то особенное, – сказал он, глядя на нее сияющими глазами.

Их взгляды впились друг в друга.

Бобби закатила глаза.

– Чего же мы ждем? – Она начала подпрыгивать, как мячик.

Лина отважилась сделать первый шаг внутрь. Навстречу ей понеслись пар и жар. В странном вестибюле находилась огромная печь, которую топили полдюжины мальчишек. Несмотря на жару и копоть, они, как и все, кто передвигался здесь, в «Совиной норе», были одеты в безупречно белую одежду. Несмотря на тяжелую работу, они не выглядели ни в малейшей степени напряженными. В отличие от города, где так много людей жило за чертой бедности, эти дети выглядели сытыми и веселыми. Любопытными глазами и без всякого стеснения они наблюдали за новоприбывшими. Лина поняла это еще во время своих первых посещений. Это был не обычный завод, это место было волшебным. Пока Лина изучала лица детей, Бобби заинтересованно осматривала технику.

Печь нагревала воду в большом котле. Водяной пар поднимался в цилиндр, который толкал поршень вверх и вниз. Это движение переносилось на шестерни, приводящие в движение огромный маховик. Оттуда энергия передавалась в собственно производственный цех через кожаные приводные ремни.

В первой части завода фрезеровали и сверлили. Здесь производились заготовки для часов. Однако настоящим центром был следующий зал, где рабочие собирали детали в одно целое. Лина удивилась, когда поняла, что и здесь повсюду за рабочими столами сидели дети, и, конечно же, в белом. В то время как на часовой фабрике « Клок и сыновья» , по-видимому, работали с техникой, появившейся в первые дни индустриализации, одежда и мода работников не принадлежали ни одной конкретной эпохе. Обитатели «Совиной норы» – все люди, которые занимались здесь своей работой, – выглядели так, словно выпали из времени. Над всем этим висела почти священная сосредоточенность и тишина. В четыре длинных ряда с серьезными лицами сидели дети, тесно склонившись над сложной и кропотливой работой. Если внимательно прислушаться, можно было услышать тиканье часов. Впервые Лина поняла, почему в производственном цехе были такие большие окна. Нужно было много света для хитроумной сборки часов.

В маленьких ящичках лежали наготове предметы, которые дети скрупулезно собирали в одно целое. Взгляд Лины метался по детям в надежде обнаружить где-нибудь знакомое лицо.

– Все из-за этих крошечных деталей, – сказала Бобби. – Вероятно, у детей руки более ловкие, чем у взрослых. Когда у тебя мозоли, это делать сложнее.

– Мы ищем господина Клока, – обратилась Лина к маленькой девочке с толстыми коричневыми косичками. Но та только хихикнула, словно Лина пошутила.

– У каждых часов есть душа, – внезапно произнес Данте. – Ее можно услышать, когда заводишь механизм, услышать в каждом его звуке. Это – эхо бессмертия.

Лина удивленно посмотрела на него.

– Так говорят учителя, – объяснил Данте.

– Ты бывал здесь раньше? – спросила Лина.

Данте растерянно огляделся.

– Я не уверен. Я никогда не был таким маленьким, как эти дети.

Человек в черной униформе размеренным шагом шел по рядам. Его появление словно высосало из зала всю веселость. Не произнося даже ни слова, он распространял страх и ужас. Он выглядел так же, как и охранники с мертвыми глазами, патрулировавшие в тайных коридорах Невидимого города. Стражники, охраняющие Хранительницу времени.