Мария Голобокова - Сколько стоит небо(СИ)

- А я уж думал, что это Маир так неудачно шутит! - озадаченно почесал затылок Орсавьель.

- А чем вам не нравятся драконы? - пискнул Ашерра, уже успевший превратиться обратно.

Просто - р-раз! - и на полу сидит уже не молодой дракончик, а восьмилетний мальчишка с тёмными волосами и лукавыми зелёными глазами. Сидит и недовольно смотрит на дядю-эльфа, хлопающего глазами у порога.

- Обратно можешь? - соскочил с печки Гинко и сразу начал приставать к Ашерре.

- Неа, - замотал головой мальчик. - У меня обращаться получается случайно. Мама говорила, что для моего возраста такое спон-тан-но-е, - он с трудом выговорил это слово, - превращение вполне нормальное явление.

Кое-как, на пару, нам с Ашеррой удалось объяснить, как вообще получилось, что он - мой дракон. Мальчик быстро протараторил драконью легенду о том, что некоторые крылатые ящеры появляются на свет только с половиной души, а вторая попадает в тело разумного двуногого существа, которое пригвождено к земле и страдает из-за невозможности подняться в небо - драконья часть его души требует своего. Иные не выдерживают и оканчивают жизнь самоубийством. Но те, кто поистине сильны духом, а значит имеют полное право подняться в небо, рано или поздно встречаются со своим драконом. После какого-то момента и дракону, и его Всаднику начинают сниться сны, где они видят фрагменты жизни друг друга.

- Мама говорила, что это своего рода испытание. Что дракон без Всадника не может надолго обращаться, а Всадник без дракона - взлететь в небо. А ещё она говорила, что нынешние, одомашненные драконы, не умеют превращаться в людей. Поэтому Всадникам перестали сниться сны, и своего дракона они находят интуитивно, но заметно позже и с большей вероятностью ошибки. - Ашерра смешно сморщил нос и нахмурился, что-то вспоминая. - А папа говорил, что люди неправильно поступают, запрещаю будущим Всадникам летать до того момента, как они находят своего дракона. Чувство полёта помогает быстрее проснуться крылатой душе, вот!

А ведь верно! Когда мне стали сниться те странные сны, где я был вроде и я, но совсем не я? Именно после того, как я поднялся в небо на Аршарес. Кстати, не помешает расспросить Ашерру про тот мой первый сон - от кого он тогда бежал?

Тем же вечером, устроившись на своей кровати у окна, я сидел и задумчиво глядел на улицу. Мои размышления были прерваны самым наглым образом. Ашерра уселся на мои ноги, завладел моей рукой, которой начал водить по воздуху, и уходить, судя по всему, не хотел. Я предпочёл не обращать на него внимания и вернулся к своим мыслям. Как оказалось, зря я это сделал. Обделённый вниманием дракон - вредный дракон. Мальчишка захватил и вторую мою руку и стал ими хлопать. Тогда я попытался спасти свои ноги и подгрёб их поближе к себе, скрестив. Ашерра подполз ближе и снова на них уселся, боднул меня затылком, и я упал на спину.

- Всё, всё, сдаюсь! - захохотал я, когда заметил, что дракон подумывает над тем, как бы поудобнее усесться на меня верхом, чтобы я уж точно никуда не сбежал.

Гордо задрав подбородок, Ашерра отпустил мои руки и устроился рядом.

- Ты лучше мне вот что скажи. - Мальчик серьёзно на меня посмотрел, готовый слушать. - Когда мне первый сон снился про тебя, у меня после него имя в голове возникло. Аша. Что бы это могло значить?

- Это значит, что ты - точно мой! - оскалился дракон, больно ткнув меня пальцем в грудь. - У каждого дракона есть два имени. То, которое он получает при рождении, - тайное и сокровенное, о нём знают лишь самые близкие; и то, которое дракон выбирает себе сам, - общее, по нему его называют остальные. Моё настоящее имя - Аша. И раз ты его знаешь, то ошибки тут никак уж не может получиться.

- Аша, - прикрыв глаза, улыбнулся я. - Ashar. Тайна, да?

- Угу, - немного погодя ответил мой дракон. - Я родился в самый разгар охоты на драконов, поэтому меня так и назвали. А откуда ты знаешь наш язык?

- Друг научил. Постой, в самый разгар охоты на драконов? Но ведь это... почти четыреста лет назад?!

- Мне триста пятьдесят один год! - тоном, не предполагающим шуток, произнёс Ашерра.

С ума сойти! Мой дракон почти в двадцать пять раз меня старше! Но отчего-то я не стал ужасаться этому факту или переживать из-за него. Меня пропёрло на истеричное хихиканье, которое Аша почему-то принял на свой счёт. И очень сильно ткнул меня пальцем под рёбра. Ауч! Это, видимо, месть за мои такие выходки. Никогда бы не подумал, что это так больно и неприятно. Больше не буду так делать, честно-честно! И хихикать над драконами тоже не буду, ибо чревато.