Оксана Демченко: Сын заката

Тело чернобородого гиганта осталось лежать на палубе, окончательно мертвое. Ноттэ на краткий миг прикрыл глаза, накапливая планы и выстраивая мысли в должный порядок. Он выиграл схватку, как того желала Башня, если верить словам гранда-нанимателя. Но дело – его личное дело – не завершено. Созвучие, которое вырвало из груди мертвого нэрриха неизрасходованный запас его жизненных сил, еще звенит в ушах. Оно не иссякло, в нем уцелела сила северного ветра.

– Помощник! – позвал Ноттэ, оборачиваясь к Вико. Он обнял капитана за плечи, приподнимая от палубы и наспех осматривая рану. Кивком, не отвлекаясь, указал на труп нэрриха. – Немедленно убрать с люгера в лодку, там оставить. Управишься, командуй разворот. К борту шхуны, быстро. Я не закончил дело.

– Да, нэрриха, – прошептал серый от ужаса парнишка, стоя на коленях рядом и не имея сил ни слышать, ни исполнять. Он пробовал зажать испачканными ладонями широкую рану капитана и смотрел только на Вико. – Он… жив?

Пришлось бить недоросля по лицу, жестоко и не жалея. Своя боль – она не так уж плоха, она успешно сбивает излишек пены с забродившего сознании. И людям, и нэрриха. Умирающий враг успел вспороть ногу Ноттэ от колена до бедра, поэтому глядеть на неподвижное лицо Вико не так тяжело… почти посильно.

– Мне нужна шхуна, – строго приказал Ноттэ, слепо озираясь и боясь отвлечься, отстраниться от Вико. – Ясно? Сюда позови двоих. Прочих гони наверх и командуй разворот, помощник.

Кажется, сработало все же последнее слово, но не удар и боль. Это говорило о парне наилучшим образом. Может, судьба у «Гарды» такова, что люгер исторгает негодных людишек, вышвыривает из команды? «Всю свою короткую жизнь паршивец мечтал стать капитаном», – отметил нэрриха. Щурясь и усмехаясь, он следил за помощником Вико, который встал с колен и шагнул к штурвалу. До исполнения заветного теперь, когда Вико при смерти, – полшага… и что же? Пацан пробует улыбаться серыми губами: его назвали помощником, значит, есть надежда вновь услышать попреки старого капитана. Неисполненная мечта порой ценнее сбывшейся. Люди редко осознают это, тем более в юности.

Ноттэ с сомнением нахмурился. Знать бы самому, осталась ли надежда! Одолеть в поединке чернобородого удалось, и древнее слово сказано верно, прядь чужой силы не вернулась в косматую гриву северного ветра: она трепещет, как длинный язык флага, приросшего к левой ладони. Тянет, рвет болью не тело – душу. Слово было впервые прочтено Ноттэ в старой книге Башни – записанное буквами, лишенными силы, даруемой верным звучанием. Рядом в книге имелась пометка – «способно вернуть долг». Старая пометка, на забытом ныне диалекте, и нанесена вылинявшими за века чернилами.

В мудрость древних и их законы, еще не ставшие догмами, Ноттэ верил, пусть и с осторожностью. Сейчас он заставил себя отбросить остатки сомнений. Склонился над Вико, предоставив все маневры люгера помощнику. Зря его, что ли, учил капитан?

Ноттэ разрезал попорченный эстоком пояс Вико, отвел ткань от раны на животе, еще раз строго глянул на свою ладонь, до неприязни обыкновенную. Хоть бы светилась, что ли… Верить в зримое чудо гораздо легче! Увы, приходится уповать на самоубеждение. Чернобородый виноват перед Вико в коварном отнятии жизни. Удар в спину! Раз виновен, пусть вернет долг.

Мысленно вынеся решение, Ноттэ сосредоточился, прикрыл глаза и опустил ладонь на рану. Ощущение сигнального флага, по живому приметанного к мясу и костям, сперва усилилось, а затем резко схлынуло.

– Перевязать, отнести в каюту и сидеть подле, глаз не спуская. Не поить, – громко приказал нэрриха.

Встал, стряхнул с руки кровь. Почему-то на возвышенные страдания всегда нет времени. Жизнь норовит подсунуть то беду, а то и похуже – ненавистную роль клинка воздаяния, обреченного вершить скорый суд. Борт «Ласточки» придвигается с каждым мигом, хотя, едва оба нэрриха покинули палубу, шхуна попыталась резко отвернуть в сторону. Команда слабаков отчаянно поспешно ставила паруса, то и дело поглядывая на люгер и сполна осознавая бесполезность попытки бегства.

– Ближе к борту, – велел Ноттэ. – Я устал, я не летучая рыба, да и «Гарда» – не балаган, дающий представления перед всякой швалью. Просигналить сброс парусов, дрейф и сходни.

– Есть, – отозвался помощник.

– Имя у тебя имеется? – впрок поинтересовался Ноттэ, протирая клинки и убирая в ножны.

– Бэто, – без заминки отозвался помощник капитана. Хотя многие сплетни утверждают, что доверивший нэрриха имя рискует навлечь порчу на род.