Ирина Сыромятникова: 04_Сердце Хаоса

Как он может выглядеть? Как??

– Что это? – невнятно пробормотал Вильям.

Я пригляделся – одна из ниш светилась иначе, чем другие. Сверху она была заплетена плотным слоем паутины, под которым жил свет, яркий и белый, удивительно похожий на солнечный. Я начал рвать белый войлок руками, это было легко. Свет рождали кристаллы, впаянные в стены ниши, их острия были обращены вовнутрь. В центре сияния находился большой стеклянный шар, две трети его было наполнено водой, но сверху оставалось немного воздуха. В воде плавали маленькие рыбки, росли водоросли, дно устилал крупный желтый песок, на поверхности покачивалась крохотная ряска, по стеклу ползли улитки. Я не представлял, что такое возможно. Это был наш мир в миниатюре! Кто бы ни сотворил чудесный шар, это было гениально.

– Это он! Это должен быть он!!

Я обнаружил, что стою у устья Тропы, с Пространственным Ключом в руках и не знаю, что делать дальше. Жак первым понял мое состояние.

– Спокойно, сэр! У вас все получится, надо только немного передохнуть, – Страж крепко обхватил меня за плечи и усадил на пол.

Очень вовремя. Только сев я понял, что у меня неудержимо дрожат колени.

– Жак, если мы не сможем уйти, разбей эту штуку…

– Ерунда! Через минуту вы будете в порядке.

Страж извлек из недр своего мешка плоскую оловянную фляжку, исписанную замысловатыми рунами. Фляжка выглядела солидно. Он торжественно чокнулся ею со стеклянным шаром и открутил крышку. Я, с подозрением, уставился в горлышко.

– Что это?

– Сильное средство, я всегда беру его с собой на крайний случай. Пейте! Только один глоток. Вам понравится!

Я знал, что мне НЕ понравится, но глубоко вздохнул, наполнил рот темной жидкостью и одним глотком протолкнул ее внутрь. Меня мучительно передернуло.

– Убить меня решил?! Адское зелье…

– Нормально! Сейчас рассосется, – он отобрал фляжку и плеснул мне на лицо, рассеченную скулу стало неприятно подергивать.

Эликсир сохранил свою силу. Мои вены наполнились жидким льдом, ощущение было отвратительное, но паника и слабость отступили. Я старался не думать, чем придется заплатить за действие стимулятора.

– Ну, как?

– Жить буду.

Теперь дело казалось простым. Устройство Тропы не требовало приложения моей собственной Силы, оно черпало ее из поглотителя Замка. Нужно было только закрутить гаснущий водоворот снова и войти.

– Все сюда! Мы возвращаемся домой.

Продолжить я не успел. Бд-з-з. Из тоннеля вылетел япп. Жак метнул кинжал и превратил тварь в факел, но то бы только первый из сотен, тысяч яппов. В таком огромном помещении у них не будет проблем с маневром и нам нечего противопоставить им. Они не дадут нам уйти.

– Идите без меня. Я их задержу!

Вильям решительно скинул одолженную Жаком накидку и остался в грубо пошитом комбинезоне с завязками, который больше подходил Дваждырожденному. Собственно, в нем мы его и нашли. Я хотел сказать, что против толпы яппов он продержится ровно десять секунд, но не успел. Этот странный блеск, замеченный мною ранее, словно движение воды вырвался из его глазниц и потек по лицу, по шее, вниз.

Я наблюдал последние стадии трансформации. Тело Вильяма потеряло четкость очертаний, еще минута, и передо мною стоял большой, в рост с человеком кот, прозрачно-зеленый, словно из бутылочного стекла. С длинным искрящимся мехом, наглыми раскосыми глазами и широкой мордой дворового задиры. Секунду он смотрел на меня, а потом гибко развернулся и устремился навстречу яппам, хищно прижав уши и возбужденно подергивая кончиком хвоста.

– Валите отсюда! – полыхнула его мысль.

Я едва успел перехватить ринувшегося следом Жака.

– Не надо. Не нужно. Он сделал свой выбор. Он слишком долго был в Хаосе, теперь он стал его частью, как Герхард когда-то. Битва с силами Тьмы не знает границ между мирами, а здесь, возможно, он будет счастливее, чем там.

"И не известно, сможет ли он теперь жить в нашем мире". Но последнюю фразу я говорить в слух не стал. Мне нужно было сосредоточиться перед переходом.

Последнее, что я видел в Хаосе: вздыбивший шерсть кот, раскидывающий зазевавшихся яппов, словно ватные шарики.

И мы свалили.

Под землей было не теплее, чем на земле, а к сырому холоду добавлялось еще что-то, от чего возникали панические мысли об удушье. Спускаясь по тесному колодцу, Изабель держала светоч в зубах, а, достигнув дна, спрятала обратно в мешочек.

Здесь был свет, слабое фиолетовое свечение, сочившееся сквозь пустые арки из какого-то большого зала. Девушка поежилась – ей очень не хватало оставленной наверху шубы.