Владимир Матвеев: Своя - чужая война (СИ)

Феникс, сложив крылья, словно атакующий беспечного зайца кречет, с громким клекотом стал стремительно падать в задние ряды рыцарского клина. Уже будучи, практически над их головами, он резко изменил направление полета с вертикально на горизонтальный и как огненная стрела хлипкий сухо стог, прошил строй конницы с одного фланга на другой. А потом вновь устремился вверх, чтобы набрать высоту для новой атаки.

В мгновение ока пятая часть латной конницы превратилась в горящих заживо всадников и лошадей. Рыцарские кони - обученные и сильные животные - превратились в дикий табун практически неуправляемых обезумевших животных. Их седокам оставалось только одно - удержаться на их спинах и постараться направить своих четвероногих боевых товарищей в сторону даргасцев. Вот только была проблема - перед ними стояли альвийские лучники. Правда, проблемой это было только для самих лучников.

Какими бы бездушными, не боящимися смерти не были драуги, но животное чувство самосохранения видимо было присуще и им. Едва только в небе расправил свои крылья феникс, они тут же начали стрельбу. Словно механические машины они стали посылать одну стрелу за другой в сторону легионеров, которые уже успели прикрыться щитами, отчего ровные коробки княжеских воинов стали похожи на больших бронированных зверей, что свернулись и приникли к земле, защищаясь от хищников. Но успели сделать измененные запретной магией недавние разумные в сторону этих "броненосцев" едва по три-четыре выстрела. Быстро поняв, откуда им в настоящий момент исходит большая опасность, они резко развернулись и начали прореживать своими оперенными убийцами уже своих союзников.

Однако остановить обезумевший клин было уже просто невозможно.

Как весеннее половодье сносит хлипкую плотину, так и рыцари разбили и разметали строй лучников-драугов. Хотя бездушные создания, ведомые заложенными в них инстинктами, все же умирали не просто так. Еще до того, как их начали втаптывать в землю свои же союзники, они успели практически в упор выпустить по ним по паре стрел. И половина из них нашла свои цели. Да и потом не стали безропотно ложиться под копыта лошадей: они подрезали коням сухожилия на ногах и полосовали их по чувствительным носам. Подныривали под них, вспарывая животы. Скидывали наездников и втыкали им под латные юбки и в щели забрала короткие клинки и мизерикордии. И когда порядки смешались, наполняя окрестности криками боли, звона оружия, ржания умирающих коней в эту толпу с громким ликующим криком вновь упал феникс.

Пройти строй драугов смогла, наверное, лишь треть всей латной конницы рузейцев. Но она не остановилась, а устремилась далее, на порядки войска князя Сайшат, при этом часть из них еще продолжала гореть. И пусть это был уже не всесокрушающий рыцарский клин, а просто конная толпа тяжелоодоспешенных воинов, менее опасной она стала едва ли. Поэтому когда до первых всадников оставалось буквально по четыре-пять десятков шагов, хирд легиона "верных", принимая удар, ощетинился длинными копьями. И пройти этот острый частокол смогли уже единицы атакующих, и то это были те, кто уже на мертвых, утыканных копьями животных, буквально переваливался за первые три ряда воинов. Ну а спешенный рыцарь в своем тяжелом доспехе - это в принципе уже и не воин вовсе. Особенно когда он оглушенный при падении пытается встать на ноги, не соображая где свои, а где враг.

Сводное войско рузейцев и иставцев было лишено главных своих ударных сил, но до победы было еще далеко. Хоть и продолжал еще бесноваться в поле феникс, перейдя к атаке пешцов, но уже было видно невооруженным взглядом, что он теряет свой напор и свою силу. Яркость его огненных перьев стала заметно бледнее, жар от них уменьшился, а движения стали медленнее. Казалось, птица пресытилась жертвами и желает теперь лишь одного - переварить где-нибудь пищу, что досталась ему в результате этой славной охоты.

И словно подтверждая это, находившаяся в кругу магов Дарина, стала плавно оседать на землю.

- Я все, - только и успела сказать княжна, когда ее подхватили крепкие руки гвардейцев князя Сайшат, чтобы унести к целителям.

- И я, - на остатках сил организуя "Каменный град" для первых рядов рузейцев, сказал Пит Непоседа через мгновение. Правда в отличие от своей ученицы не упал, а лишь пошатнулся и виновато пожал плечами. - Я пустой Ваша Светлость и все накопители осушены до донышка.

- Вы молодцы Пит. Просто молодцы, - обнял он магистра. - Отдыхайте. Надо и нам, воинам кости размять.