– Дождя бы,- сказал Пим, когда дымящийся дракон скрылся за лесом.
– Да,- вздохнул Гер, опустив голову.
Огород требовал полива, а воду из неблизкой реки таскать не хотелось.
Они еще постояли возле забора, обсудили своих жен и детей, похвастались урожайностью яблонь, посмеялись над старой историей про петуха, попавшего в мышеловку.
А потом где-то далеко, примерно в той стороне, куда улетел дракон, приглушенно грянул гром.- Неужели дождь соберется? – вскинулся Пим.
– Да небо-то вроде чистое,- отозвался Гер. Действительно, небо было чистое. Ярко сияло солнце. И медленно таяла в горячем воздухе черная дымная полоса – странный след необычного дракона.
Ночью пошел дождь.
Гер проснулся от перестука капель и какое-то время лежал, пялясь в темноту и слушая звонкие ритмичные звуки. Потом он зевнул, перелез через спящую жену и спустил ноги с кровати.
Босые ступни его угодили в холодную лужу.
– Что такое? – вслух удивился Гер.
Он встал, ощупью нашел свечу, зажег ее, поднял вверх, к потолку. Повторил громче, удивившись еще сильней:
– Что такое?
С потолка капала вода.
Проснулась жена, потянулась, зевнула. Увидела мужа со свечой в руке, спросила:
– Что такое?
– Крыша течет,- сказал Гер, пожав плечами.
Вода уже не капала, она лилась тонкой струйкой, билась об пол, сыпля брызгами.
– Так и будешь стоять? – сердито спросила жена.
– Нет,- сказал Гер,- сейчас лягу.
– Подставь хоть что-нибудь. Чего она прямо на пол льется? Гер отмахнулся:
– Ладно, не зальет.
Жена недовольно фыркнула и тоже слезла с постели. Тихо ворча, ушла на кухню, загремела там посудой.
Гер усмехнулся и скользнул под одеяло; сунул голову под подушку, чтобы не слышать, как льется с потолка вода и как возмущенно шумит жена.
– Завтра посмотрю, что там такое,- пробормотал он, засыпая.
Ранним утром, разбуженный и взбодренный острым локтем жены, Гер был вынужден покинуть уютную кровать. Накинув рубаху и поддернув подштанники, он вышел на улицу, с укором посмотрел на прояснившееся небо и, обойдя избу, по приставной, скользкой от дождя лестнице полез на чердак.
Чердак был царством пауков, а Гер не любил ходить по чужим царствам, тем более по таким тесным и дремучим. Но отступать было нельзя – Гер вспомнил жесткий локоть жены, тяжело вздохнул, поежился и, сгорбившись, вытянув перед собой руки, шагнул в паутину.
Ему не составило труда найти место, где протекала крыша. Сквозь большую дыру в кровле было видно небо, из нее тянуло свежим воздухом, а вокруг, словно лохмотья давно истлевших флагов, колыхались обрывки паучьих тенет.
Гер шагнул к отверстию, намереваясь как следует его рассмотреть, и тут же отыскал и продырявивший крышу предмет. Вернее, предмет нашелся сам – Гер просто на него наступил.
– Тьма Первородная! – выругался Гер, поскользнувшись на гладкой поверхности своей находки, и схватился за стропила, чтобы не упасть.
Это был камень, невесть каким образом свалившийся с неба,- так сперва решил Гер. И только взяв находку в руки, он понял, что ошибся.
Округлый предмет размером с небольшую дыню не походил ни на что, ранее виденное Гером. Он был довольно тяжел и, судя по всему, прочен – на его гладкой поверхности не было ни единой царапины, ни малейшего скола. Несколько небольших выступов словно специально были сделаны для того, чтобы держать эту странную штуковину в ладони было удобно. Предмет выглядел монолитным, но Геру почему-то казалось, что это не совсем так.
Впрочем, размышлять, что это за вещь и откуда она свалилась, Геру было некогда – крыша требовала починки. Поэтому он еще раз оглядел кровлю, чтобы оценить ущерб, нанесенный его дому, сунул свою находку за пазуху и стал спускаться…
День прошел незаметно.
Все утро Гер чинил кровлю, а когда дело было закончено, жена позвала его солить огурцы. До самого вечера они отмывали и отскабливали бочонки, чистили чеснок, терли хрен, ходили на дальний колодец, где вода была самой вкусной, самой чистой и студеной. Плотно укладывали в дубовую емкость только что собранные огурцы, осторожно заливали рассолом, крепко придавливали гнетом.
На последнюю бочку камней не хватило. Жена руками притопила плавающую в рассоле деревянную крышку, ругнулась на бестолкового мужа, неспособного даже камни пересчитать, и отправила его искать подходящий булыжник.
Бежать к реке Геру не хотелось. И тем более не хотелось бежать назад – от реки к дому – по косогору с тяжелым булыжником в руках. А лень, как известно, смекалку будит. Потому-то и вспомнил он о своей утрешней находке, которую, сняв с чердака, бросил за крыльцом.
Читать дальше