Мария Чернокрылая: Сестра Смерти

Среди ветвей плакучей ивы была скрыта старая, чудом сохранившая свою прочность и гордый внешний вид, скамейка. На ней сидели двое. Мужчина, которому на вид можно было дать не больше двадцати восьми с черными волосами, среди которых ярко выделялись две огненно-красные пряди на висках. Если бы глаза его были открыты, то можно было бы увидеть удивительные янтарные глаза, в которых безумно легко можно было заблудиться и больше никогда не найти выхода. Он нежно обнимал за талию девушку, которая положила свою голову ему на плечо, и сейчас слегка улыбалась. Ей на вид можно было дать не больше двадцати трех, но ее черные глаза были настолько странными и удивительными, что девочкой назвать ее было сложно. У нее были длинные черные волосы, в которых уже сейчас серебряным отблеском отражались звезды, и которые сейчас свободно спадали по ее спине на скамейку, но почему-то их нельзя было назвать спутанными. Вместе эта пара смотрелась пусть и немного обычно, но так гармонично, что было сложно представить их друг без друга.

Они молчали, словно им были и не нужны слова или же они просто слушали пение птиц. Только когда солнце полностью скрылось за горизонтом, а россыпь звезд засияла ярче, девушка решилась нарушить молчание.

— Ты знаешь, Вармалиерх, — тихим шепотом начала она, подняв взгляд на бархатное небо.

Но мужчина, чуть крепче приобняв ее за талию, столь же тихо прошептал с нежностью, открыв янтарные глаза:

— Знаю, родная.

— О чем же? — с интересом спросила девушка, слегка повернувшись, чтобы заглянуть в такие родные глаза с вертикальным зрачком, в которых каждый раз невольно тонула, даже спустя столько времени после их знакомства.

— Что у нас будет дочь, — мягко улыбнулся он, на миг заглянув в ее черные глаза, а после нежно поцеловал ее.

Только спустя пять минут, вновь устроив голову на плече любимого, девушка тихо рассмеялась и, подняв глаза на звезды, со смесью смеха и серьезности в голосе тихо прошептала:

— Вообще-то я хотела тебе сказать, что безумно тебя люблю…