Александр Абердин: Парадиз Ланд 2-1

Вацлав любил больших мужчин с огромным мужским достоинством, но более всего он балдел от орального секса и потому вибратор не мог доставить ему полного удовольствия, хотя и снял с него напряжение. В любом случае самое большое сексуальное впечатление он получал во время своих ритуальных совокуплений. Вот тогда он действительно ощущал оргазм невероятной силы.

Более всего он мечтал о том дне, когда станет Истинным Творцом и сотворит себе Вселенную, в которой все женщины и мужчины, а так же их дети будут принадлежать ему одному и он действительно будет их любимым божеством, которому они будут поклоняться со всей страстью. В своих мыслях он порой заходил так далеко, что не сразу воспринимал действительность и Туленку пришлось несколько раз громко крикнуть, чтобы вернуть своего ученика из мира фантазий в мир реальный. Та девчонка, за которой он наблюдал через свой магический бинокль, умудрилась тайком улизнуть из дома и теперь болтала со своей подружкой, живущей в соседнем доме.

Хотя её подружку уже успел кто-то совратить и она была непригодна для ритуального совокупления, это нисколько не мешало Вацлаву позабавиться и с ней. Тем более, что в доме этой молоденькой шлюшки никого не было и ничто не мешало им сделать это с полным комфортом. Быстро ополоснувшись под душем и просто облившись спиртом, Василиск бегом бросился в свое магическое святилище, уже предвкушая те волнующие минуты, когда его магический фаллос пронзит юную плоть девушек и их кровь потечет по его ногам.

Вбежав в черную комнату, он остановился и замер, чтобы дать Зардозу воплотиться в его теле и преобразить его прежде, чем он возьмет в руки алый магический жезл, который уже стал наливаться ярким светом. Внезапно, он почувствовал что кто-то смотрит на него и испугался. Он хотел позвать кого-то, но они были в этом теле с Зардозом вдвоем и звать, собственно, ему было некого. Древний воин тоже почувствовал присутствие врага и стремительно бросился к фаллосу, который уже сейчас был оружием страшной силы, но руки Василиска схватили вместо него одну только пустоту.

В это же мгновение черная комната преобразилась и засверкала холодным синим светом, что наполнило душу Вацлава животным ужасом. Дико воя, он завертелся вокруг своей оси и вдруг увидел возле того места, где еще недавно была дверь, этого лысого следователя из прокуратуры. Этот урод был одет в белый хитон с синим орнаментом по полам, а рядом с ним стояла та самая рыжая шлюха, с которой он приходил в его ресторан, только не в обыкновенном платье, а в белом пепласе, словно она явилась сюда из Древней Греции. На руках обоих было по Кольцу Творения и он понял, что теперь это была забота Зардоза, разобраться с этими двумя магами.

Старина Зардоз оказался на высоте. Он весело захохотал и его смех был подобен громовым раскатам. Потрясая своими могучими руками, он выпустил длинные черные когти и оскалил клыки, которые сделались ничуть не меньше, чем у саблезубого тигра. Заставив проскочить между рук толстый шнур молний, он проревел грозным голосом:

- Я Зардоз! Самый великий воин-творец! Назовите свои имена, жалкие и ничтожные маги, чтобы я знал, кого сейчас растерзаю в клочья.

Лысый и волосатый, словно обезьяна, мент, презрительно сплюнул по ноги Зардозу, криво усмехнулся, а затем ответил им с оскорбительной наглостью и развязностью:

- Слишком много будет чести, дерьмо. И тебя, говнюк зубастый, и этого пидора, что приютил твою вшивую душонку в своем теле, уже ждут в аду черти. Уж они-то будут драть вас обоих в задницу так, что вы проклянете все на свете и будете молить их о смерти, только вам никто не даст подохнуть ублюдки. Это я вам гарантирую, а теперь сдохните оба, козлы!

Зардоз, сразу почуяв неладное, метнул в мента и его шлюху из обоих рук чудовищные молнии, но они мгновенно вернулись в его руки и испепелили когти Зардоза. Вацлав взвыл от чудовищной боли. В следующий же мгновение в тело Зардоза вонзились тысячи жалящих игл и они оба завизжали от нестерпимой боли и то тело, которое казалось Вацлаву верхом совершенства, перестало жить и душа его черным облачком стала вытекать из мертвых глаз Зардоза, внезапно сделавшихся мутно-свинцовыми.

Вацлаву стало страшно и он метнулся в сторону, желая только одного, умчаться из этого подвала, спрятаться в каком-нибудь темном месте, где его душу никто не смог бы найти, но синее, магическое сияние стен ожгло его так, что он совершенно обезумел от боли. Чем больше он метался, тем чаще наталкивался на эти жалящие стены и, в конце концов, сжавшись в плотный шар мрака, повис в самом центре комнаты, где умерли все его мечты о величии и могуществе. Теперь он понял, что слова, сказанные этим лысым негодяем об аде и чертях, являлись правдой и ему стало страшно.