Наталья Егорова: Малыш

Они разом оказались обездвижены, словно воздух вокруг застыл прозрачным кристаллом. Словно слабых людишек, а не могущественных магов, швырнуло их в воздух, и с высоты в десяток футов, застыв, словно мухи в янтаре, они только наблюдали, как погасли огненные сети вокруг черной Силы, и на площадку из пустоты шагнула... самая прекрасная женщина, какую только может вообразить слабая человеческая фантазия. Богиня... Шагнув к черной кляксе, расплывшейся по камням, она развела руками клочья тумана и подняла на руки... отчаянно ревущего мальчугана лет пяти, чье лицо было также отмечено печатью божественной красоты, хотя многочисленные синяки и ссадины весьма эту красоту портили.

Женщина встряхнула мальчишку, прижала к себе, успокаивая.

– Ну что, доигрался? - как и ожидалось, голос ее звучал подобно ангельским трубам, несмотря на сварливый тон. - Я говорила тебе, не связывайся с этим миром, безобразник? Говорила? Вот запру тебя на неделю в межпространстве, будешь знать!

Она мягко повела рукой, и заросли колючих растений рассыпались в невидимую пыль, черные камни исчезли, равнина зазеленела густой травой. Из травы поднялись нетронутые избы окрестных деревень, колодец оттаял, и утихомирила свой бег широкая река. Но пропали, увы, и чудесные деревья, выращенные неразумной силой.

В довершение, взгляд богини остановился на беспомощно висящих в воздухе магах. И им одновременно пришла в голову мысль, что нет настоящей красоты в ее безупречных чертах, ибо ледяной пустотой небытия повеяло от мертвого взгляда прекрасных глаз.

– Пойдем, - она слегка шлепнула все еще всхлипывающего мальчонку. - Нас ждут великие злые дела.

И растворилась в воздухе. А маги, освобожденные в тот же миг, грохнулись о камень площадки.

Мирно светило солнце, ветерок шевельнул лохмотья плащей и спутанные волосы измученных магов - черные и седые. Словно наваждение, сгинула неведомая мощь, борьба с которой отняла у них столько сил. И тогда, переглянувшись, оба вдруг безудержно расхохотались. И никак не могли остановиться, взвизгивая, постанывая, словно не умудренные властью чародеи, а мальчишки-подмастерья. И повалились на нагретый солнцем камень, едва в состоянии выдавить пару слов:

– А ты говорил... древнее зло...

– А она... запру... в межпространстве...

– Мальчишка...

– Доигрался...

– А мы его... синяков наставили...

– Отшлепали...

– Нет, надо же... мальчишка...

Костер отбрасывал мечущиеся тени на траву. С лилового неба холодно и равнодушно глядели звезды на двух людей, затерявшихся в травяной степи. Огненная нить окружила их лагерь, охраняя не столько от чар, сколько от змей.

– Вполне вероятно, что они действительно Зло. По нашим людским или даже по вселенским меркам. Мы могли видеть не их истинную сущность, а лишь то, что позволено видеть смертным. Но сражаться с богами нам не под силу. Даже с самыми слабыми из них. Даже объединенной силой всех Орденов. И благодарение всем стихиям, что это была только игра непослушного мальчишки, а не намеренное вторжение его мамаши.

Падучая звезда скользнула к горизонту. Молодой маг помолчал, прежде, чем ответить, поворошил палкой угли, задумчиво проводил взглядом вихрь рыжих искр, гаснущих на лету.

– Послушай, я понимаю, у каждого ордена свои секреты, но... нельзя ли покопаться в ваших книгах? Никогда не был силен в рунной магии, а нынче понял, что многое теряю... - и, смутившись, умолк.

Альдин не отвечал. Через минуту, осмелившись поднять глаза, Дзиннер обнаружил на губах старика лукавую улыбку.

– Знаешь, меня ведь тоже кое-что заинтересовало в твоем снаряжении. Вот эти бичи, например, чрезвычайно эффективное оружие. Да и сама идея не использовать энергию в момент активации заклятия... интересна.

Они рассмеялись. Обоим стало легко, словно не стояли между их школами века молчаливого соперничества. И в миг, когда, вспыхнув, скользнули по небу сразу две падучие звезды, был скреплен рукопожатием внезапно возникший, но обещающий стать долгим и прочным, союз двух магов.