Кирилл Шатилов - Торлон. Война разгорается

— Надеюсь, его сейчас занимают не женщины, а лошади. Норлан еще молод, чтобы думать о женитьбе. Если хочет стать херетогой, пусть сперва заслужит уважение себе подобных.

— Достойные чаяния. Слышал, он в походе отличился.

Тиван поднял бровь.

— В самом деле? Мне он ничего такого не рассказывал.

— Скромность у него в крови. Не знаю подробностей, но, говорят, он покарал изменника.

— Ты про Фокдана? Эту историю я тоже слышал. — Тиван нахмурился. — Не могу поверить в то, что сын Шигана — и вдруг предатель. А в том, что мой сын причастен к его смерти, чести мало.

— Напрасно его снова отправили туда, где погиб его отец. Предполагаю, что у парня от горя просто помутнел рассудок. С какого перепугу он бы иначе стал нападать на твоего сына?

— Да уж, темная какая-то история. Плохо, что Норлан в нее замешан. А подозрительнее всего то, что тела Фокдана потом так и не нашли.

— Рвался к дикарям — туда ему и дорога, — заметил Скелли, чувствуя, что уже проголодался. — Мне вообще подозрительно, что все, кто выжил в том пожаре и спасся из горящей заставы, на поверку оказались изменниками и рано или поздно пустились в бега. Тут прослеживается какая-то связь. Что до тела, то твой сын правильно поступил, первым делом вернувшись к своим. Откуда ему было знать, что появятся шеважа и утащат труп с собой.

— Им-то он зачем? — почесал бороду Тиван. — Боевой трофей?

— А хоть бы и так. Может быть, им нравятся мужчины с бритыми головами. Может быть, это оказалось какое-нибудь из племен, где принято есть трупы врагов. Хорошо еще, что они не отважились напасть на новую заставу, пока та строилась.

Вошел Ризи. Один. Приблизился к столу. Рыбьи глаза блуждают по знакомой зале, отказываясь останавливаться на собеседниках. «Ждет подвоха», — подумал Скелли и едва заметно кивнул. Ризи заметил этот ободряющий знак и посмотрел на Тивана.

— Ротрама знаешь? — поинтересовался тот, не предлагая вошедшему сесть.

— Дел с ним никогда не имел, но знаю, конечно.

— Он был в таверне «У старого замка», когда там происходили вчерашние события. С ним нужно потолковать.

— Прикажете задержать и доставить?

— Если под «задержанием» ты подразумеваешь пару зуботычин и выламывание рук, — сказал Скелли, — то достаточно просто доставить. Нам бы хотелось побеседовать с ним обстоятельно. Много вопросов накопилось. В любом случае, пусть он думает, что разговор с ним будет касаться снабжения гвардии замка новым оружием. Ты ведь слышал наверняка, что наши умельцы вот-вот должны предложить новые, усовершенствованные арбалеты, которые заряжаются проще прежних, а стреляют дальше. Так что просто не сболтни ему лишнего.

— Я все понял, вита Скелли.

— Ступай, Ризи. — Тиван не мог допустить, чтобы и здесь последнее слово было не за ним. — Где сейчас Норлан?

— Я отпустил его на ристалище. Он ведь теперь ни дня не проводит без занятий с мечом и коротким кинжалом. Хочет перебороть всех наших лучших воинов. Вчера ему удалось красиво обезоружить Буллона.

— В самом деле?

«Снова ничего не сказал отцу, — усмехнулся про себя Скелли. — Похоже, Тивану на роду написано узнавать обо всем последним. После событий в Пограничье мальчишка непременно будет его сторониться, потому что никогда не сможет выложить всю правду. Ох уж и незавидная доля у всех этих папаш-вояк! Не знаю ни одного, кто бы хорошо ладил с собственными сыновьями. Особенно если те тоже пошли стезей виггеров. Хотя мало кто из них ею не пошел. Ракли и Локлан, не говоря уж о его покойном брате Ломме, Демвер и Гийс, который определенно точил на отца зуб, пока не попал давеча в переделку, так что теперь, похоже, отец готов пуститься во все тяжкие, чтобы его отыскать. При этом примечательно еще и то совпадение, что во всех случаях между обоими родственниками не может встать и помирить их ни мать, ни жена. Ее у них просто нет. Почему-то жены либо умирают при родах, либо гибнут по недосмотру мужей, либо бегут от такой жизни и прячутся в какой-нибудь Обители Матерей…»

— Хочешь сказать, что Буллон ему ни разу не поддался?

— Сам я этого не видел, хелет Тиван, но ваш сын делает явные успехи, а сегодня физиономия Буллона была угрюмей обычного.

— Мне тут подумалось, — снова вставил свое слово Скелли, — что пришло время возродить среди виггеров одну забытую традицию, которая процветала не далее как при Гере Одноруком. Вы, хелет Тиван, должны ее помнить.

— Вы имеете в виду «бои за дружину»?

— Именно. Правда, название это я всегда считал неудачным. Понимаешь, к чему я клоню, Ризи?