Goblin Cat KC: Клятвопреступник

Драко ничего не ответил. Ему хотелось, чтобы это мгновение никогда не кончалось. Поняв, что означает молчание сына, Люциус отпрянул и внимательно посмотрел на него.

— Что такое?

Не решаясь поднять взгляд, Драко уткнулся в отцовскую рубашку.

— Я почти ничего не знаю. Мама говорит, что Темный лорд в ярости и собирается наказать нас, но даже она не знает, что именно он собирается предпринять.

В наступившей тишине Люциус задумался, удастся ли ему спрятать жену и сына подальше от опасности, как он хотел сделать сразу после второго появления Волдеморта. Но, как и тогда, это казалось невозможным. Темным магам некуда было бежать, они нигде не были в безопасности.

— Выхода нет, — негромко произнес он, наконец. — По крайней мере, для нас.

— Есть, — выпрямился Драко. — Выход есть. Не самый легкий, и будет очень трудно скрыть все от Темного лорда, но мы справимся.

Не торопясь, он описал отцу примерный план, включающий портключи и многочисленные ухищрения. Назвал Пожирателей, которые могли бы бежать с ними, и рассказал, что организовал одноклассников в группу, готовую незаметно собрать и увести остальных детей. Рассказал, что Северус обещал им собственную помощь и убежище в Хогвартсе в случае необходимости. Закончив говорить, Драко посмотрел на отца, готовый отказаться от всей затеи, если тот ее не одобрит.

— Неплохо придумано, — медленно произнес Люциус, обдумывая услышанное. — Это мамина идея?

— Нет, — отозвался Драко. — Моя.

— План пока слишком схематичен и граничит с безумием, — все так же задумчиво проговорил Малфой–старший, не замечая, как сник Драко, — но вдохновляет. Если нам удастся скрыть все от Темного лорда, это может сработать. И лучше поторопиться, — он осторожно выпустил сына из объятий.

— Я пытался придумать, где мы сможем всех спрятать, — произнес Драко. Неохотно отодвинувшись, он сел напротив отца, — но пока не нашел ничего подходящего.

— Нам придется создать такое место, — кивнул Люциус. — Однако это потребует времени и сил, а я пока слишком слаб, чтобы помочь как следует, — в лунном свете его лицо выглядело настолько усталым и изможденным, что Драко снова ощутил острый приступ раскаянья.

— Отец… мне очень жаль, что я так повел себя в тюрьме… Я не хотел показаться резким…

— Будь прокляты те охранники, — вздохнул Люциус, — Я чуть не размозжил тебе голову за твою дерзость. Меня больше рассердила не грубость, а указание вести себя как Малфою. Я почувствовал себя провинившимся ребенком. На редкость приевшееся ощущение.

— Ты досаждал отцу? — с интересом спросил Драко.

— Далеко не так часто, как мой собственный сын, — парировал тот.

Остаток пути прошел в тишине. Когда Люциус задремал, Драко остался бодрствовать, следя, чтоб никто их не преследовал и чтоб кони не сбились с курса. Ему не хотелось вываливать на отца столько сведений сразу, едва вытащив из тюрьмы, но лучше пусть он побыстрее узнает о готовящемся плане, чем думает, что все еще должен прислуживать Волдеморту.

На рассвете экипаж опустился у ворот имения Малфоев. Нарцисса увела мужа в дом, а Драко отдал эльфам приказ распрячь коней, убрать экипаж и строго–настрого запретил рассказывать кому бы то ни было о возвращении хозяина.

Зная, что мать позаботится о Люциусе, юноша направился в свою спальню.

Пока его не было, эльфы убрали мятый пергамент и перья, в беспорядке оставленные на столе, и даже отчистили ковер от случайно пролитых чернил. Теперь, когда отец, наконец, был свободен, Драко впервые за долгое время мог взглянуть на свой стол без отвращения. За предыдущие месяцы он использовал все свои связи, все известные ему грязные секреты, потянул за каждую ниточку, чтобы сделать невозможное и вытащить Люциуса из тюрьмы. После убийства Амелии Боунс, совершенного каким‑то неизвестным Пожирателем, манипулировать Визенгамотом стало проще, но в отсутствие отца Драко пришлось превратиться в столь же угрожающую и зловещую фигуру, каким был тот.

Если не хуже. Там, где отец ограничивался осторожными намеками и избегал прямых угроз, Драко сеял по всему Министерству слухи о взятках, подкупах и коррупции, пока угроза расследования не перепугала всех настолько, что одного его намека было достаточно, чтобы вызвать безусловное повиновение.

Некоторыми манипулировать было невозможно. Например, принуждать к чему‑то Артура Уизли было совершенно непрактично, но крайне приятно в личном отношении. И потом, все и так уже знали о глупой страсти Уизли зачаровывать маггловские штучки, так что обвинение в некомпетентности не причинило тому особого вреда. Как ни посмотри, эта семейка оказалась совершенно бесполезна для Драко и сама мысль об этом бесила его.