Шейн Тортлотт: Дерево Ханой

— Кеван?

Он вырос, пух на голове стал гуще, но я его сразу узнал. Я четыре раза принимался что-то бормотать, прежде чем вспомнил фразы, которые выучил.

— Я рад, что ты вернулся, — сказал я ему по-киттмантельски. И еще: — Прости.

Я не сумел разобрать всего, что он говорил. Понял лишь то, что он наверняка сумеет залезть на седьмой ярус нашего дерева ханой. И он сумел… но я-то залез на девятый.

Я объяснил, когда мы снова сможем встретиться — коротенькими фразами. Йиналу понял, что я могу пропустить неделю, но потом все равно приду.

Мы начали примерно с того, чем кончили, и было очень весело. Как-то он принес бумеранг, и мы по-всякому его метали. А в другой раз он принес мячик с отверстиями, которые открывались, когда он начинал падать. Поэтому ловить его было труднее, но и куда интереснее.

Неделю мы все-таки пропустили, потому что начались дожди. А через пару недель дождь полил, когда мы уже играли. Я тут же побежал к Рейчел, но все равно промок до нитки. Мне казалось, она никогда не высушит мои вещи, и мама наверняка обо всем догадается. Пришлось сказать, что я немного промок по пути к машине.

В следующий раз я повел Йиналу на юго-восток от леса к реке, которая протекает через его родной город. Но только когда я почти совсем разделся и объяснил, что мы поплывем наперегонки к другому берегу, он сказал мне, что не умеет плавать.

Папа и Рейчел пытали меня, относится ли это только к нему или ко всем фрухам. Я спрашивал у него, но он больше ничего не объяснил. Видимо, ему разрешили говорить только о себе. Но папе и Рейчел нужно было больше.

Они хотели, чтобы я расспрашивал Йиналу обо всем на свете. Я старался, но мой киттмантель был для этого недостаточен, да и мне-то нравилось встречаться с ним совсем по другой причине. Они это вроде понимали, но все равно стояли на своем.

На зиму нам пришлось прервать наши встречи, но я уже наловчился разговаривать с Йиналу, и он понял, что я вернусь. Уйти в этот последний раз было нелегко, хотя я и знал, что это не навсегда.

Папа забрал меня к Рейчел на следующей неделе для новых расспросов. Рейчел нас встретила, одетая, как на праздник. Не знаю, зачем она утруждалась. Они с папой просто задавали вопросы, все те же вопросы, на которые у меня не было ответа.

— Я ведь вам вовсе не помогаю, верно?

Они переглянулись от удивления.

— Каждый самый маленький факт — ценность, — сказала Рейчел.

— Он приближает возможность узнать фрухов по-настоящему.

— Но почему вы не спросите их самих? Почему не встретитесь с кем-нибудь?

Папа улыбнулся ужасно снисходительной улыбкой.

— Кеван, ты же отлично знаешь, как люди относятся к тому, что их соплеменники общаются с фрухами.

— Угу! Потому-то вы и сделали из меня шпиона!

— Это нечестно, сынок!

Рейчел нас перебила.

— Кеван, мы ведь иногда разговариваем с фрухами. Среди них есть те, кто старается узнать людей, как мы — о них. Беда в том, что они помогают нам с усвоением языка, но ничего не говорят о своем социальном укладе и обычаях. Им не нравится, когда мы начинаем их расспрашивать.

— Но почему?

— И этого нам не говорят… В результате мы сосредоточились на их языке и пытаемся извлечь из него все, что можем.

Я чуть не свалился со стула.

— Ух ты! Понятно, почему люди думают, будто фрухи роботы или вроде того. Вы же читаете только их учебники, а это, наверное, такая скучища! А интересных книжек не читаете!

— Тебе кто-то говорил об этом? — папа даже растерялся. — Ты, Рейчел?

— Нет, — ответила она. — Значит, наше «белое пятно» бросается в глаза.

— Или, может, я очень умный!

Они посмеялись.

— И это тоже, — сказал папа, посмотрел на Рейчел и произнес загадочную фразу: — Комитет обсуждал это много лет назад и отверг подобный способ.

— Ты сам сказал, Антон: много лет назад. А теперь у нас куда более обширная база данных. Может быть, настало время опять рассмотреть этот вопрос.

— Но пойдут ли фрухи нам навстречу? Впрочем, если мы скажем, что нам хотелось бы лучше ознакомиться с разговорным языком… И вообще: в худшем случае они нам просто откажут.

— Ребята! — они чуть ли не подпрыгнули и повернули головы ко мне.

— Если получите от них такие книжки, выберите парочку на мой вкус.

Папа ухмыльнулся так, как мне нравится.

— А ты понял, о чем речь? Ладно, Кев, в случае нашего успеха это будет тебе наградой.

Споры в Комитете дошли до точки кипения. Мама и папа не заметили, что я следил за их первой киберконференцией больше получаса.