Лицо Уники вдруг посветлело. Ей в голову пришла необычная идея.
— Это слишком рискованно, — покачал головой Метатрон, прочитав ее мысли.
— Я знаю. Но мне кажется, что Пламя Жизни нужно спрятать за пределами Сефиры… в мире людей.
— И где же? — Ее слова одновременно заинтриговали и испугали Метатрона.
— Пока не знаю, но я уверена, что Офидиэль будет искать их здесь. И как бы хорошо они ни были спрятаны, рано или поздно он их найдет. Но ему и в голову не придет, что мы отдали одну из двух сущностей в руки людей.
— Конечно не придет — только сумасшедший догадается унести из Сефиры одну из главных ее святынь. Ты подумала, кто защитит Пламя Жизни — после того, как оно окажется вне наших границ?
— Да, — Уника прикрыла глаза — и тут же снова распахнула их.
— Ангел-хранитель.
— Но мы только что решили, что никто не должен знать об этом!
— Он и не будет ничего знать — мы сделаем это без его ведома. Он никогда не узнает о своем поручении.
Метатрона поразило это предложение, но Уника не дала ему возможности спросить еще о чём-либо.
— С помощью Пламени Жизни мы создадим нового ангела и поместим Пламя в его тело. Потом мы пошлем его на землю, не открывая ему самому его истинной сущности, — говоря это, Уника понимала, насколько сложен этот план в исполнении. — Мы будем защищать его, постоянно наблюдать за ним. Мы будем рядом, чтобы поддержать его во всем.
— А что случится с Пламенем, если Офидиэль завоюет Сефиру? — спросил Метатрон.
— Главное, чтобы он не узнал, где мы его прячем. В этом случае, даже если мы потерпим поражение, наш ангел будет жить в мире людей. Рано или поздно он поймет, что он не такой, как все — и откроет в себе сверхчеловеческие способности. Он узнает о своей миссии — миссии хранителя Пламени — и сможет дать жизнь новому поколению ангелов.
Уника не оставляла надежды на лучший исход, и поэтому добавила:
— Если же победим мы, мы вернем в Сефиру и ангела, и Пламя Жизни — после того как война будет окончена.
— Это гениально. Но я вижу одно слабое место…
— Какое?
— Мы не можем быть уверенными в том, что ангел, который будет хранить в себе Пламя Жизни, когда-нибудь узнает о своем предназначении. Если у него будет недостаточно способностей, он просто не сможет этого сделать.
Уника кивнула. На лице ее было выражение, которое значило «у меня нет ответа, но я его найду».
— В любом случае, я хочу это обдумать. Это слишком хорошая идея, чтобы оставить ее без внимания.
Он поднялся и подошел к стеклянной двери, которая вела в парк за Башней. Деревья отбрасывали на траву длинные тени, тянули к предзакатному небу длинные тонкие ветви…
— Самое время обрадовать Наставников. Они должны приготовиться к появлению Офидиэля.
— Предоставь это мне, — сказала Уника. — Я поговорю с Езодом.
Мэпл-таун, через 15 лет после Ночи Перерождения
На столе перед Джо стояла чашка горячего шоколада. Из-за пара, поднимавшегося от нее, лицо юноши казалось бледнее обычного, а черты лица — более резкими. В его глазах появился странный огонек, они ярко блестели в темноте бара.
Красноватый свет создавал атмосферу таинственности, и, отражаясь на лицах ребят, делал их еще более задумчивыми.
Зак был завсегдатаем в «Ланселоте», и его вечерние посещения вызывали бурю интереса. Бабочки взглядов слетались к нему, как к благоухающему цветку: их привлекали и его внешность, и манеры.
— Ну так… что ты хотел нам сказать? — с нетерпением спросила Ева.
Зак перевел взгляд на Джо, хотя до этого его куда больше занимали девушки за соседним столиком.
— Ну, Джо, выкладывай, что там у тебя? Какие проблемы? Рассказывай! — по-дружески пихнул его Зак.
Джо недовольно взглянул на него, потом бессильно пожал плечами и начал говорить, глядя на поднимающийся над чашкой пар.
— Кто-то или что-то шпионит за мной.
Ева крепко сжимала в руках чашку. На лице ее не дрогнул ни один мускул — оно осталось все таким же сосредоточенным. Зак смотрел на нее, ожидая увидеть в ее глазах удивление, но так ничего и не заметил.
— Я уверен в этом, — продолжал Джо. — Сначала у меня просто было такое ощущение, а сейчас я нашел этому доказательства. Например… ночью кто-то заходит ко мне в комнату. Я не знаю, зачем, но знаю, что это так. — Он был растерян и старался побороть смущение, начиная винить себя в том, что завел этот разговор.
— Ты это видел?
— Нет, Зак, я не видел, но я знаю, что оно есть! Все началось с того, что однажды утром я почувствовал, что со мной — и с моей комнатой — что-то не так. Я не придавал этому значения, пока Майя, моя кошка, не перестала спать со мной на кровати. Такого раньше не было. Я попробовал взять ее на руки, но она как будто сошла с ума: оцарапала меня и убежала в гостиную под диван — и больше не вылезала. Она страшно напугана, и чтобы заставить ее есть, нам приходится приносить ей еду прямо туда… под диван, понимаешь? — Джо увлекся и даже немного повысил голос.
Читать дальше