Глеб Борисенков - Возвращение Урмана-1

Огненная петля захватила сразу четырёх воинов, их стащило в кучу и разрезало надвое. Саргон выпростал левую руку вперёд – ветвистая молния рванулась по мосту, стряхивая врагов в пропасть. Было занятый мост опустел. Дно расселины сплошь покрывали тела.

– Пить! – попросил чародей. Он взял фляжку из рук центуриона и отпил сразу половину. – Сколько погибло?

– Почти два десятка и несколько раненных.

Враги перегруппировались. Впереди остались только лучники. Остальные стояли.

– Вы тут бесполезны! Добейте раненных и отходите к городу! Легат должен разрушить Хрустальный мост. Это очень важно!

Сенатор вышел к мосту. Пусть видят, что я не сдался, пусть знают, с кем имеют дело. Я – маг! И это звучит гордо! Один против целой армии!

Среди солдат в сплошь зелёных плащах из глубины появилось алое пятнышко. Кто-то в красных доспехах, шлеме с пышным плюмажем и легионерском плаще вышел на мост. Кто это? Предатель из аристократии?

Враги заревели от восторга. Неизвестный витязь без страха вышел вперёд, будто чувствовал себя неуязвимым.

Отступник? Нет, тот любит чёрное, под стать происхождению.

– А ведь я могу тебя защитить! – услышал Саргон. Он попробовал отследить голос, но сбился. Какое-то магическое существо обращалось издалека. Женский голос. Наваждение, бич молодых магов, искушение. То ли демон, то ли нежить, завлекающая учеников. Ночная хозяйка.

– Прыгай в бездну! Смелей! И я подарю тебе вторую жизнь. Ты станешь во главе целой армии!

– Поди в Бездну, тварь! – Саргон сплюнул под ноги. – Я лучше трижды загнусь перед отступником!

Чародей шагнул навстречу воителю в красных доспехах. Он не был высок, этот чужестранец, на две головы ниже Саргона.

Маг вскинул руку, собираясь молнией отправить наглеца прямо в бездну. Но ничего не произошло. Таинство пропало. Саргон словно потерял магическую силу.

Воин с мечом побежал навстречу.

«Что делать? Что же делать?» – нахлынула паника. Дрожащими руками чародей начал расчехлять кинжал у пояса, которым не пользовался ни разу в жизни.

Воитель в два прыжка настиг чародея. Рука занесла меч над головой.

– Только не так! – завопил Саргон и с разрубленным плечом полетел головой вниз с моста. Его крик, полный боли и какого-то удивления, прервался на камнях.

Один за другим солдаты в одинаковых зелёных плащах переходили на другую сторону расселины. Дорога на Радужный город лежала открытой.

Войско Владимера волочилось по тракту, делая не больше десятка миль в день. Шли с опаской, в кольчугах и полном вооружении. Разведка предупреждала о засадах на дорогах.

Вместе с солдатами шли несколько заложников из местных. Владимер считал, что они могут пригодиться: как переводчики, проводники и разменная монета на крайний случай. В их числе был и Имре. Проводник говорил на устаревшем наречии усташей, но быстро учился. Урман едва понимал паренька, но и их общения хватало, чтобы понять сходство. Здешние чёрные аборигены и усташи были одним народом.

– Большой человек, злой, большой человек, – рыцарь вспомнил бормотания проводника. Мальчишка был ужасно перепуган, первое время от него не было никакого толка. От Урмана не укрылось, как сжимался проводник при виде Варги.

– Разведка хорошо сработала, – похвалил Олег. – Идём медленно, но безопасно. Третий день – ни одной смерти.

Урман молча кивнул. Рыцаря мучали дурные предчувствия, слишком много потеряно времени. Армии Максимуса и хвост простыл.

– Почему Владимер не уничтожил их флот? – спросил Олег. – Я думал ему под силу управление стихией.

– А домой ты как, по небу, будешь добираться? – раздражённо вмешался Хмель. На губах воина пузырилась простуда.

Урман давно перестал понимать колдуна. Что им двигало, кроме бешеной слепой ненависти ко всему теплому, живому? Владимер любил приговаривать о стальной воле, душевном напряжении, но сам, похоже, не заметил, как стал жертвой нового тела. По сути, чернокнижник был просто ожившим покойником, ничего более, никакого величия и благородства. Покойнику нужна кровь, человеческое мясо и страдания. И чем больше оживший мертвец губил людских душ, тем сильнее разгоралась жажда.

– Когда никого не останется, он сожрёт самого себя… – пробормотал Урман.

– Что?

Прошлой ночью над спящим лагерем часовые видели огромную тень, будто гигантская летучая мышь пронеслась несколько раз. Тревогу не поднимали, чтобы не порождать паники. Владимер смотрел на тень и, как показалось, рыцарю, что-то шептал под нос на чужом языке. Может, отводил беду наговором?